Когда к Софии подошел Аристос Николадес, она чуть не отказала ему, но тут же спохватилась.
– С удовольствием, – сказала она, беря его под руку.
Он был до неприличия высоким, крепко сложенным и двигался в танце легко и уверенно. И флиртовал с Софией с фамильярной беспечностью, что было как раз нужно ей в ее нынешнем состоянии. Когда София рассмеялась над особо двусмысленным анекдотом, она поймала на себе внимательный взгляд Ника.
«Хорошо, – подумала она. – Пусть смотрит».
Она подняла глаза на Аристоса:
– Почему вы не можете честно сказать ей, что ваши отношения закончены?
Его черные глаза заблестели.
– Это упрек, мисс Рамирез?
– Возможно.
Он откинул голову и расхохотался:
– Без сомнения, Никандросу придется нелегко с вами. И вы правы. Если бы я не был таким негодяем, я расстался бы с ней еще несколько недель назад.
– Женщины предпочли бы вашу честность, чем такое обращение.
Казалось, ее слова позабавили его.
– Женщины, с которыми я имею дело, обычно предпочитают прятать голову в песок, когда приходит время расставаться. Возможно, все дело в моем банковском счете.
– Значит, мистер Николадес, вы имеете дело не с теми женщинами, – колко заметила София.
– Возможно. – Он с интересом посмотрел на нее. – Я бы пожелал удачи вашему будущему мужу. Ему будет нелегко укротить особу с таким пылким нравом. Но я уверен, что ему это по плечу. И он получит от этого огромное удовольствие.
София покраснела:
– Вы так думаете?
– Я в этом уверен. Ник может быть эмоциональным, но он самый грозный противник, с которым мне довелось встречаться за столом переговоров. И ради победы он готов идти до конца.
От этих слов у Софии стало тяжело на сердце. Она отказалась от привычной жизни, чтобы стать королевой в стране, где ее не хотят признавать, ради мужчины, который считает ее лгуньей и женится на ней только из-за ребенка. Мужчины, который сделает все, чтобы она стала послушной пешкой в его игре и не мешала ему править страной. Ее счастье никого не интересовало. С ее стороны безумием было думать, что она впишется в эту жизнь.
Когда танец закончился, София направилась к одному из небольших балконов, отчаянно нуждаясь в глотке свежего воздуха. К счастью, там никого не было. Она облокотилась о перила и глубоко вздохнула. Менять что-либо было уже поздно. Но как бы она хотела снова очутиться в Нью-Йорке, вернуться к своей повседневной жизни, полной привычных дел и забот! Вместо этого она словно очутилась в аду.
– Все это великолепие немного подавляет, не правда ли?
