Старуха бубнила:
— Габриэль, Микаэль, Уриэль, Ариэль, Господи Иисусе, сохрани меня от змеиного укуса.
— Какая еще змея, — сказала Тессан. — Сама ты змея.
Та, казалось, не слышала. Они обступили ее. Поблизости росла сирень, и запах бабки смешивался с благоуханием цветов. Аромат был тошнотворный.
Лейла прочла надпись у нее на лбу. «Христос. Пан Кратер. Луриэль». Что это значит?
— Ты где живешь? — спросила Тессан.
— Моисей Авраам Леопард, — ответила та. — Солнечный Плексус.
Под надписью белело лицо, будто покрытое восковой оболочкой. Зубов у нее почти не было. Изо рта воняло ворванью, как от китовых скелетов в музее. Где-то в глубине нее жил большой дохлый кит. Да, у нее внутри находилось черное, как смоль, море, полное гниющих чудищ. Она служила всего лишь вратами; входа вовнутрь следовало опасаться.
— Пошли, — сказала Элиф. — Это просто несчастная старуха.
В общем-то так и было. Сестра змеиного племени была старая, худая женщина с тощими запястьями. Она такой же человек, как они. Но от этого было не легче.
— Ты здесь живешь? — спросила Мадде и показала на игрушечный домик. Ты печешь куличики из песка и ешь их?
Вдруг они плотно столпились вокруг, и, поскольку она явно не хотела, чтобы до нее дотрагивались, ей пришлось отступить на детскую площадку. Теперь она молчала. Взгляд блуждал, при дыхании она издавала тихие хрипы.
«Сейчас что-то случится, — подумала Лейла. — Они чего-нибудь натворят». И у нее появилось непонятное желание; толстая противная почка расцвела в груди: «Сделай ей больно, уничтожь ее». Она почувствовала, будто она, Лейла, больше не была самой собой. Кто-то другой вылез из нее наружу, отодвинув ее в сторону, словно сама она была всего лишь ширмой.
— Что у тебя под шапкой? — спросила Тессан.
— Защити меня, Господи Иисусе, от змеиного укуса.
Вдруг Мадде сорвала с нее шапку. У Змеюки был маленький череп с редкими волосами, которые она, похоже, никогда не мыла. Хрупкая семенная коробочка. Она скулила, как щенок, пытаясь прикрыть макушку одной рукой, а другую протянула за головным убором.
Взяв шапку, Мадде скорчила гримасу. Она бросила ее за забор, в колючие кусты. Кусочек блестящей фольги зацепился за ветку. «Все это мне снится», подумала Лейла.
Не переставая скулить, Змеюка попятилась и упала, споткнувшись о бортик песочницы.
Она лежала, а из головы у нее текла кровь.
Эмель вскрикнула и закрыла лицо руками.
— О черт! — воскликнула Тессан.
Змеюка лежала без движения, только чуть-чуть вздрагивала.
