Слушатели переглянулись, и Маус выразил общее мнение, беспомощно ответив:
— Меня не спрашивайте.
— А я себя спрашивал, и неоднократно, — продолжал мистер Читтервик. — И сначала, должен признаться, не знал, что и сказать. И вдруг, внезапно, когда я уже уходил из «Пиккадилли-Палас», меня осенила замечательная мысль. Или, если быть совершенно точным, две разных мысли, но до того связанных между собой, что мне потребовалось некоторое время, чтобы их рассмотреть в причинно-следственной связи. Первая была такая: не могли ли все эти свидетели увидеть нечто такое, что они, так сказать, не восприняли?
И мистер Читтервик снова сделал паузу.
— Что вы имеете в виду, мистер Читтервик? — спросила Джудит.
— Что-то я не улавливаю, о чем вы, — промямлил Маус.
Мистер Читтервик, по-видимому, слегка огорчился.
— Господи, боюсь, я не совсем понятно объясняю, но это так трудно выразить словами. Но, может быть, сказать так: могли ли свидетели видеть нечто настолько обычное, что их сознание отказалось запечатлеть увиденное? Другими словами: могли ли они совершенно справедливо утверждать, что никто из клиентов «Пиккадилли-Палас» не приближался к столику мисс Синклер в течение рокового промежутка времени, и в то же время быть не правыми в утверждении, что вообще никто не приближался?
— Объясните попроще, — взмолился Маус, — я, наверное, ужасно туп сегодня.
— Вы все еще не понимаете, что я имею в виду? Ну что ж, тогда скажу прямо: предположим, это официантка подходила к столику мисс Синклер, но это явление настолько обычно для данного заведения, что свидетели, хотя прекрасно видели, как она подходит, не восприняли его сознательно и поэтому совершенно честно засвидетельствовали, что никто не подходил. Думаю, — сказал неуверенно мистер Читтервик, — что это вполне возможное объяснение.
— Объяснение очень изобретательное, — сказала Джудит, не то что недовольно, однако не совсем убежденно.
— Но разве нельзя предположить, что в конечном счете то была совсем не официантка? — спросил Маус, не зная, что и подумать.
— Разумеется, можно, и вот тут-то вступает в действие моя вторая идея. Обратите внимание, как обе эти мысли взаимно дополняют друг друга. Предположим, что убийце помогала женщина-сообщница, переодетая официанткой.
И мистер Читтервик поглядел на собеседников с горделивой улыбкой.
На этот раз заговорила Джудит. Она быстро выпрямилась в кресле и взглянула на мистера Читтервика округлившимися от удивления глазами.
