От грустных мыслей Валеру отвлек настойчивый голос вождя. И не только голос. Еще вождь в нетерпении потянул Попришкина за рубаху, обвязанную вокруг пояса.
— Ну да, я понимаю, — со вздохом молвил Валера, отвязывая рубаху и бережно укладывая ее на прибрежную траву, — пора. А лишняя одежда ни к чему.
Вождь кивнул, а затем потянул Попришкина уже за ремень джинсов.
— И это тоже? — вопрос Валеры был сугубо риторическим. Прежде, чем избавиться от джинсов, он как мог, незаметно, достал из одного их кармана заветную таблетку. И сначала зажал в кулаке (неудобно!), а потом все-таки проглотил.
— И это, — пока разоблачался, услышал Попришкин голос стоявшей поодаль Илоны Макси, — и не только. Одежда, дорогой клиент, правилами этого ритуала вообще не предусмотрена. Нет, не переживайте, я могу отвернуться. Но все-таки помните: это Африка, детка.
«Я не детка!» — хотел Валера крикнуть в ответ с возмущением, раздражением, а вдобавок и с обидой. Но в последний момент подумал — плевать. И на тех, и на этих. Африка, так Африка. Сам нарвался, в конце концов.
С плеском нырнул он в теплую… даже чуточку приятную на ощупь воду озера Хато.
Оказавшись под водой, Попришкин перво-наперво узнал, что грязной и мутной она выглядит только на поверхности. Куда, как водится, всплывает все, что не тонет. Если же хоть немного погрузиться, в воде можно даже кое-что разглядеть. Какие-то смутные очертания растений…
Правда, любоваться здесь было нечем. Поэтому, на миг открыв глаза, Валера предпочел снова их закрыть. И лишь прислушиваться к собственному сердцу, считая его удары. Колотилось сердце, кстати, как бешеное. Даже с учетом таблетки.
Была ли вода озера Хато отвратительной на вкус, точно смесь дерьма и помоев — Попришкин так и не узнал. В конце концов, он не пить ее пришел и не глотать. По осязанию же вода, как было сказано выше, оказалась теплой. С натяжкой ее можно было даже назвать ласковой. Как в хорошем бассейне. И не в пример озерам-речкам на родине Попришкина. И даже морям, Черному ли, Красному, где Валера купался, будучи в отпуске, чего-то не хватало. Какого-то что ли уюта, одомашненной приятности, как например, у старых сношенных тапок?.. Все-таки море есть море.
Водились ли в Хато крокодилы или иная опасная живность — Валера тоже узнать не сподобился. Может, кто-то и водился. Кто-то, кто не прочь был бы полакомиться нырнувшим в озеро человеком. Но либо сегодня хищники и без того были поголовно сыты, либо не были слишком многочисленны. Так что их охотничьих угодий Попришкин не потревожил.
