Об убийстве Мартины и о своей в нем якобы роли Попришкин узнал за завтраком, из утреннего выпуска теленовостей. А едва отошел от шока, тотчас кинулся в офис фонда Стофеля. О работе-кормилице при этом даже не вспомнив.
В кабинете Ильи Котовского-Минина, куда Валера буквально ворвался, мокрый от пота, его как ждали. Минин сидел в своем кожаном кресле молча и неподвижно. Точно кот, во время охоты на птиц выжидающий, когда какая-нибудь неосторожная пичуга подлетит достаточно близко. Рядом присутствовала и Илона Макси — все так же стояла, опершись на стол. Как в прошлый визит сюда Попришкина, точно и не уходила никуда.
— Вы! — не выкрикнул, скорее выдохнул Валера с порога, тыча указательным пальцем в сторону работников фонда, — что, блин, вообще происходит? Меня подставили… вы в курсе, вообще?
Илья Минин и Илона Макси переглянулись — с выражением сочувствия и, кажется, укоризны. «Бедняжка… неопытный, — словно говорили эти взгляды, — ну да со временем это пройдет».
— Меня подставили, — произнес Попришкин уже поспокойней, отчего голос его прозвучал жалобно, — они думают, что это я убил Мартину. Но я не убивал, честно. И я даже знаю… догадываюсь, кто. Хахаль ее… настоящий. Который на джипе ездил… и на меня наезжал. Наверняка из ревности ее и…
— Детский сад, — со вздохом изрек, перебивая его, Минин, — трусы на вешалке.
Его напарница ответила более распространенно.
— Ах, дорогуша, — проговорила она сладким голосом и столь же сладко потянулась, едва ли не заваливаясь, ложась на стол, — не путайте, пожалуйста, мой милый клиент, божий дар с яичницей. Ну какая вообще связь между правдой и теленовостями?
— Да и кому она вообще нужна — правда? — вторя ей, Илья Васильевич пренебрежительно хмыкнул.
— Я ведь уже говорила: хорошими делами прославиться нельзя, — Илона Макси снова выпрямилась, подобралась, а в голос вернулась деловитая серьезность, — согласна, добились мы с вами и без того немало. На радио вас приглашают, газетчики опять же охотятся. Но и только-то! В своем амплуа выскочки и баловня судьбы вы, уважаемый клиент, достигли по-тол-ка. Понимаете? Объясню конкретнее: уже на внимание со стороны федеральных телеканалов вам рассчитывать не приходилось. А слава такая штука, если ее не подпитывать, она быстро выдыхается. Ну продержались бы вы еще недельку-другую. Месяц. Ну, самое большее, два-три месяца. И — пуф! О вас бы забыли.
На предпоследней фразе — вместе с «пуф!» — женщина еще зачем-то щелкнула пальцами.
