И тут я снова вспоминаю свою журналистскую юность. В 1960 году я работал в «Бакинском рабочем», главной партийной газете Азербайджана. В те годы не было ни Интернета, ни компьютеров. Поэтому огромные речи Н.С. Хрущева мы получали из ТАСС сначала «горячими» — так, как он их произносил. И пока наборщики вручную набирали в свинце текст его речи, цензоры и редакторы ТАСС правили его для публикации в завтрашней газете. Но мы-то читали эти речи полностью, без купюр. И вот я помню, как, выступая перед шахтерами Донбасса, возмущенными общим бедламом в стране, Никита Сергеевич сказал: «Если вы недовольны каким-то министром, скажите, я его завтра же сниму! Но я не могу уволить все министерство!»
Какое же воистину собачье чутье на настроение Хозяина должны иметь мелкие чиновники, чтобы заранее становиться в стойку ротвейлера, скалить зубы на любого иностранца и ставить ему палки в колеса даже тогда, когда он, рискуя жизнью, идет в бой против общего врага?
Нет, не зря собачьи головы были отличительным знаком опричников Ивана Грозного…
Но ведь были и другие времена в русской истории. В 1863 году император Александр Второй в знак дружбы с Авраамом Линкольном отправил в его распоряжение две морские эскадры с приказом «быть готовыми к бою с любыми силами противника и принять командование Линкольна». И двенадцать российских фрегатов и корветов целый год находились в распоряжении американского президента, блокировали помощь рабовладельческому Югу со стороны английского флота. А мелодия застольной песни русских офицеров «Хас-Булат удалой, бедна сакля твоя» стала мотивом американского государственного гимна «Star-Spangled Banner» — того самого, который 18 октября 1943 года слушали на подмосковном аэродроме посол Гарриман, генерал Дин и председатель СНК СССР Вячеслав Молотов.
Правда, оба правителя — и президент Линкольн, освободивший рабов, и император Александр, освободивший крепостных, — были убиты своими же свободными гражданами.
…Так и не сумев найти корни российского чиновничьего антиамериканизма, я на мотив американского гимна «Star-Spangled Banner» тихо напеваю:
Голос смолк старика,
Дремлет берег крутой,
Лишь играет река
Перекатной волной…
И, переходя к следующей главе, вижу черную итальянскую ночь, две сотни гигантских четырехмоторных «боингов» — «летающих крепостей» на замаскированных аэродромах в Бари и в Гербини и летчиков, выстроившихся у каждого борта. Главный интендант дивизии бегает от экипажа к экипажу, сверяет их имена со списком, утвержденным советским МИДом, и каждому вручает разработанную в НКВД «Памятку о поведении при посадке в СССР».
