— Да нет, в общем, ничего…
— С Гречем какие-то сложности?
Журковский замер на лестнице с поднятой ногой.
— А при чем тут Греч? И вообще — ты это с какой стати о Грече?
— Ну ты же с ним встречался сегодня. Вот я и подумал, что у вас там…
— Да почему у нас там должно быть что-то такое-этакое? Что у нас с ним вообще может быть? У него своя жизнь, у меня своя… Мы с ним практически не пересекаемся.
— Да ладно… — Гоша хлопнул Журковского по плечу, подталкивая вперед. Шагай давай. Водка стынет.
Журковский послушно начал подъем, снова забылся и схватился за липкие перила.
— Ах, дьявол тебя подери!..
— Что еще? — усмехнулся Гоша.
— Да так… Перила грязные.
— Просто я думал — он же тебе с книгой помог. Может, у вас с ним дела какие-то?
— Да нет у нас с ним никаких дел! Нет! А дверь — она меня давно раздражает. Вот и прорвалось. Ничего особенного.
— Ну конечно, — согласился Гоша и снова демонстративно замолчал, как давеча в магазине.
Гости разошлись часам к четырем. Последней уехала Вика Суханова со своей совсем уже сонной Надюшкой.
— Хорошо им, конечно, — бурчала Карина Назаровна, гремя на кухне посудой. — Машину вызвал — в любое время тебя куда хочешь отвезут… Тоже мне — баре. Можно подумать… Новые русские… Денег-то — куры не клюют… Как это люди устраиваются? Надо же… Была-то совсем замухрышка, я ее помню, бегала по магазинам, как и все… А теперь — просто не подходи…
— Карина ляжет у нас в спальне.
Журковский посмотрел на жену, вошедшую в кухню. Галина была уже в халате, глаза ее слипались.
— А вы все сидите… ну, давайте. Только тихо. Я устала как собака… Гоша, ты в кабинете можешь лечь, и ты, Толя, тоже… Поместитесь… Кресло-кровать там, диван… Белье в шкафу… Я уже не в силах вам стелить…
— Нет, я домой поеду, — ответил Гоша. — Сейчас, Галя, мы допьем тут…
— Да я тебя не гоню, оставайся ты, ради бога… Куда ты пьяный-то поедешь? И на чем?
— Доберусь. Не волнуйся, Галочка. Мне не впервой.
— Ну как знаешь. А то ложись… Все, господа хорошие, я пошла. Карина, ты в спальню приходи…
— Да-да, Галочка, конечно, конечно. Я сейчас тут домою все, чтобы утром чистенько было, и приду…
— Спокойной ночи. — Галина зевнула и скрылась в коридоре, шаркая разношенными тапочками.
— Ну что, Толя, за упокой наших душ? — спросил Крюков, наполняя рюмки.
— Типун тебе на язык! — испуганно вскрикнула Карина Назаровна. — Ты что, Гоша?
— Что ты имеешь в виду? — спокойно спросил Журковский.
— Что имею? То и имею. Что мы с тобой, Толя, — покойники.
