— Вы хотите утаить результаты эксперимента? Вы государственный преступник, Уоллес!
Генрих молчал. Пусть говорит, пусть наливается черной злобой! Все равно его противник бессилен. Он может убить человека, заковать в кандалы, посадить в тюрьму, но над свободным духом он не властен!
Генрих взглянул на Педро. Тот стоял возле него бледный, с решительным выражением лица. Шрат перехватил этот взгляд.
— Кто этот парень? — подозрительно спросил он.
— Мой спаситель.
— Тем лучше, — процедил Шрат сквозь зубы. — Так вы не хотите говорить, мистер Уоллес?
— Нет.
— И не хотите возвращаться в лабораторию?
— Нет.
— В таком случае, учитывая секретность нашей работы и интересы государства, я должен вас арестовать. И, этого парня, который, безусловно, что-то знает — тоже.
Генрих иронически улыбнулся.
— Вот так-то лучше. Без прикрас! Это вам больше к лицу!
— Взять их, — коротко приказал Шрат.
Полисмены навели дула автоматов на Генриха и Педро.
— Выходите. И не пытайтесь бежать! — резко сказал один из полицейских.
Педро молча направился к выходу. Генрих последовал за ним.
Во дворе их встретили порывы ветра, гул прибоя, терпкий запах водорослей, выброшенных бурей на берег.
Педро коснулся плечом Генриха и едва слышно прошептал:
— Спокойно!
О, он, Генрих, спокоен! Все стало простым и ясным. Вся предыдущая жизнь была ничтожной, унизительной игрой. Отныне с этим покончено. Зачем наращивать в своей душе слои грязи, зачем жить среди моральных выродков? Он готов к борьбе, опасностям, смерти! Только пусть все это будет во имя человека, для человека, ради высокого, вдохновенного творчества! Не надо склоняться перед сильным. Надо найти силу в себе, в своем сердце. Раб только тот, кто добровольно одевает ярмо, кто смирился с ним и не пытается сбросить!
Арестованных под присмотром полицейского оставили на палубе. Шрат и второй полицейский укрылись в рубке.
Катер быстро обогнул Чертову скалу и взял курс на соседний остров, врезаясь в тяжелые волны, обдававшие палубу пеной и холодными брызгами.
Генрих нашел руку Педро и крепко ее пожал.
— Простите, друг! Из-за меня страдаете и вы!
— Ерунда! — усмехнулся Педро. — Еще ничего не было. Игра только начинается.
— Молчать! — прикрикнул на них полицейский. — Арестованным запрещается разговаривать!
Неожиданно катер замедлил ход. Волны тотчас же набросились на него, угрожая перевернуть. Генрих с тревогой посмотрел на Педро.
— Что случилось?
— Все отлично! — подмигнул Педро. — Старый Хуан знает свое дело!
