Потом позвонил лейтенанту Хардингу, командиру пехотинцев, и разрешил выйти наружу четвёртой части его личного состава при условии, что они возьмут с собой оружие и будут отходить дальше пределов досягаемости орудий «Громовержца».
После этого он развернулся на своём пневматическом кресле к иллюминатору, разместил ноги на небольшом выступающем подоконнике и стал спокойно созерцать инопланетный пейзаж. Уолтерсон и Пэскью с видом людей наблюдавших за огоньком, бегущим по потянувшемуся к пороховой бочке бикфордову шнуру, нетерпеливо топтались рядом.
Снова позвонил Шэллом и доложил о результатах измерений гравитационного и магнитного полей. Через несколько минут он уже сам пришёл в командирскую рубку с более подробной информацией об атмосферной влажности, барометрических колебаниях и уровнях радиации. Казалось, ему безразлично, что творится на окружающих корабль холмах, до тех пор пока это не зафиксируют его датчики. По его мнению, никакой реальной опасности не существовало, если она не отражалась на подрагивании стрелок или на светящихся бликах экранов.
Снаружи две сотни парней карабкались вниз по склону утёса и уже добрались до небольшой поляны со светло-зелёной растительностью; но это была не трава, а что-то похожее на стелющийся, переплетённый между собой стеблями клевер. Затем они стали гонять мяч, бороться, играть в чехарду или просто довольствоваться тем, что лежали на земле, глядя в небо и наслаждаясь солнечным днём. Маленькая группа отправилась к расположенной в километре безмолвной железной дороге. Люди обследовали её, походили по рельсам, балансируя, как канатоходцы, вытянув руки в стороны, раскачиваясь и пытаясь сохранить равновесие.
Из команды Шэллома наружу вышли четверо. У двоих в руках были лопаты и вёдра, как у детей, собравшихся на пляж, третий нёс ловушку для всяких козявок, четвёртый тащил светоскоп. Первая пара занялась рытьём земли и выкапыванием клевера, затем приволокли всё это на корабль для своих анализов и изучения бактерий. Ловец букашек поставил свой ящик и уснул радом с ним. Светоскоп аккуратными зигзагами продвигался вокруг подножия утёса.
Спустя два часа прозвучал свисток Хардинга, приказывая всем возвращаться, и солдаты с неохотой поплелись назад. Теперь они снова были заперты в тесном пространстве корабля, где провели уже столько времени. За ними высыпали вторые двести человек и точно так же, как первые, дурачились, включая и эквилибристику на рельсах.
