Даже если один из них вернётся, это будет означать медленную чёткую поступь взвода, сухие команды: «Цельсь!» и «Огонь!» А потом Сомир выйдет вперёд, и раздастся выстрел милосердия.
Чёрт побери этот устав!
Около двенадцати часов вечера в каюту Круина буквально ворвался Джузик. Он тяжело дышал. Потолочное освещение резко обостряло и углубляло черты его худого лица.
— Сэр, должен вам доложить, что наши люди выходят из повиновения!
— Что такое? — угрожающе сказал Круин. Его тяжёлые брови сошлись на переносице.
— Они узнали, что виновные предстанут перед судом, — еле переводя дух, продолжал Джузик. — И они знают, какое наказание ожидает провинившихся.
— Так что же?
— Дезертировало ещё много человек. Они ушли предупредить других, чтобы те не возвращались.
— Так!.. — криво ухмыльнулся Круин. — И часовые их пропустили?
— Десять часовых ушли с ними.
— Десять? — переспросил Круин. Он резко встал и вплотную подошёл к Джузику. — Сколько же всего ушло?
— Девяносто семь, — ответил он.
Круин схватил шлем и решительно надел его на голову.
— Это больше чем целый экипаж. Если так будет продолжаться дальше, к утру у нас не останется ни одного человека, — сказал он, пристёгивая к поясу ещё одну кобуру с пистолетом. — Мы немедленно взлетаем.
— Взлетаем?
— Да, взлетаем. Весь отряд. Мы выйдем на устойчивую орбиту, и тогда уже никто не сможет дезертировать. А там я продумаю обстановку и приму решение относительно дальнейших действий.
* * *
Ночную тишину распорол надрывный вой сирены флагманского корабля. Замигали сигнальные огни. За кольцом пепла испуганно раскричались проснувшиеся птицы.
Медленно, с подчёркнутой важностью Круин спустился по трапу своего корабля. Он окинул взором тысячеголовый строй подчинённых. В ярком свете прожекторов лица слились в одно огромное белое пятно. Командиры кораблей и их помощники выстроились справа и слева сзади командующего.
— После трёх лет преданной службы родине, — высокопарно начал Круин, — несколько человек оказались изменниками. Среди нас появились слабые духом люди, которые не в состоянии выдержать напряжения нескольких дней, которое отделяют нас от окончательной победы. Пренебрегая долгом, они не повинуются приказам, заводят сомнительные отношения с нашими врагами и стремятся воспользоваться низменными благами в ущерб остальным членам экспедиции.
Круин бросил на толпу взгляд, полный угрозы и осуждения.
— Придёт тот час, когда они будут наказаны со всей строгостью, — продолжал он. — Среди вас есть лица, не менее виновные в дезертирстве, но пока ещё не уличённые в преступлении. Этих людей я могу разочаровать: им уже не придётся до конца проявить свою неверность.
