– Какие новости, никто пока не обращался? Как там, шеф? Что соскучилась? Во вторник я вернусь, так что потерпи.
Сомнений не было – он разговаривал с кем-то из офиса и, скорее всего, с Ириной. Она давно замечала, что их отношения с Владимиром не просто, как бывает между коллегами по работе. Даже на совещаниях они иногда незаметно обменивались взглядами и многозначительно улыбались друг другу. Было очевидно, что их объединяет какая-то общая тайна. Ко всему этому Нина заставляла себя относиться спокойно, но только что случайно услышанный разговор резко изменил ее настроение – все слова и чувства, проявляемые Владимиром при их тайных встречах, показались ей неискренними. Сделав вид, что ничего не произошло, она быстро направилась в спальню, и по ходу, у находящегося в гостиной Владимира, между прочим, спросила:
– Тебя разбудили? Кто-то звонил?
– Нет. Это я позвонил в офис, чтобы узнать как дела и сказать, что скоро приеду.
– Ну, хорошо, – сказала Нина, – собирайся скорее, пойдем на завтрак.
Весь день они провели в длительных прогулках по парку, разговорах на общие темы, а вечер был занят приготовлениями к отъезду домой. Вначале у Нины появилось желание поговорить с Владимиром об их дальнейших отношениях. Но подумав, что он может это связать с тем, что она слышала его разговор, решила, что разумнее сделать это чуть позже, через несколько дней. Нина вдруг почувствовала, что неловкость, испытываемая ею ранее, исчезла, и ей стало как-то легче с ним разговаривать. В офисе она появилась на день раньше Владимира, а он, вернувшись утром следующего дня, всем рассказывал об успешном выполнении командировочного задания. Работа бюро протекала в прежнем режиме: приходили посетители со своими проблемами, их выслушивали и знакомились с принесенными ими документами, готовили материалы для передачи в судебные инстанции, принимали участие в судебных заседаниях по делам своих доверителей.
Нина старалась не давать и малейшего повода для возникновения у Владимира каких-нибудь подозрений, что в их отношениях произошел какой-то перелом. Но не оставляла в покое мысль, что рано или поздно все равно придется с ним объясниться. Она не подпускала к себе появляющееся чувство ревности, хотя ее женское самолюбие было задето подозрениями, возникшими после услышанного в пансионате разговора Владимира по телефону. Относясь к себе с высокой мерой требовательности, Нина пыталась найти свою вину в том, что Владимиру потребовалась другая женщина для выражения своих чувств и удовлетворения своих желаний. Может быть, думала она, ей, как женщине, чего-то не достает в умении в полной мере дать то, что нужно мужчине. Подумала, может быть, и Михаил ее оставил по этой причине. И хотя для самобичевания не было оснований, освободиться от этих мыслей долго не удавалось. Было понятно, что в их ситуации с Владимиром какое-либо выяснение отношений, как это нередко бывает в подобных случаях, не приемлемо. К тому же для нее было гораздо безболезненнее потерять Владимира, как любовника, чем как специалиста, деловые качества которого высоко ею оценивались. С большим уважением она относилась и к Ирине, которая обладала мягким, легко ранимым характером, но вместе с тем отличалась завидной настойчивостью и ответственностью при выполнении даваемых ей поручений и своих служебных обязанностей. Нетрудно было догадаться, что у Ирины в личной жизни не все благополучно. Видимо, поэтому она молодая, симпатичная женщина мало уделяла внимания своему внешнему виду, своей одежде, украшениям, макияжу. Сам по себе напрашивался вывод – в жизни на ее долю выпало достаточно серьезных испытаний, ставших причиной такого безразличного к себе отношения. Нина сочувствовала Ирине и ценила, что все ее личные переживания не отражаются на отношении к работе. Ирина проявляла высокую ответственность, безукоризненную исполнительность и дисциплину. Она служила примером для своих коллег и пользовалась у них большим уважением, и если бы она надумала уйти из их адвокатского бюро, это тоже было бы серьезной потерей. Взвешивая все эти обстоятельства, Нина раздумывала, как лучше выйти из создавшегося положения. Сомнения не давали покоя, и при одной из встреч с Мариной, она поделилась ими с нею. Марина внимательно выслушала ее откровения, с пониманием к ним отнеслась, и сказала:
