– Замечательно! – с облегчением улыбнулся я, подозревая, впрочем, что столь благоприятный исход дела объяснялся не только талантами моего нового адвоката, но и расположением главного инспектора.
Впрочем, не важно.
Я проводил поверенного к выходу, оценил забитый моими вещами чулан и заглянул на кухню, где принявшая Рамона и его племянника за простых грузчиков миссис Харди потчевала их яблочным пирогом.
– Даже лучше, чем у тетушки Марты! – восхитился десертом Тито.
Рамон, заметив меня, быстро допил предложенный экономкой чай, поблагодарил ее и вышел в коридор.
– У тебя все в порядке? – настороженно спросил он, нервно теребя в руках кепку.
– Среднего роста, худощавый, светловолосый. В темном плаще и коричневой шляпе, – вкратце описал я внешность лейтенанта Грейса. – Он возвращался к тебе сегодня, так? Узнавал, где я сейчас?
Скуластое лицо Рамона Миро помрачнело.
– Лео, поверь, я ничего не мог поделать!
Мы вышли в прихожую, я толкнул бывшего напарника в плечо и усмехнулся.
– Расслабься. Этот кого хочешь достанет. Удавил бы гада…
– Все так плохо?
Я покачал головой.
– Нет, Рамон. Плохо было в «Готлиб Бакхарт». Но ты мне очень помог, и я это ценю. Держи.
Крепыш принял чек, взглянул на сумму и присвистнул.
– Вот так просто? – поразился он. – Пятьдесят тысяч?
– Предъяви чек завтра в конце дня, – предупредил я и посоветовал: – Только не депонируй. Сразу сними наличные и раскидай по разным местам. Деньги чистые, просто у меня неспокойно на сердце. Знаешь, как это бывает…
– Знаю, – кивнул Рамон. – Так и поступлю.
– И будь на связи.
– Звони.
Тут к нам с улыбкой до ушей притопал довольный жизнью Тито, и Рамон с племянником отправились восвояси. Я запер за ними дверь и спросил у экономки:
– Миссис Харди, как обстоят дела с арендной платой?
– Мистер Брандт и мисс Монтегю платят своевременно.
Я достал из кармана пачку банкнот и отсчитал пять сотен.
– Возьмите, это мой взнос на будущее.
– В этом нет никакой необходимости!
– А я уверен, что есть.
Упрямая англичанка сдалась и убрала деньги в карман передника, а потом поинтересовалась:
– А что с вашим фамильным особняком, виконт?
Я не стал ничего придумывать и ответил как есть:
– Продали за долги.
– То есть вы у нас задержитесь?
– Надеюсь на это, – вздохнул я и, тяжело опираясь на перила лестницы, поднялся на второй этаж. Мне хотелось верить, что Лилиана не велит убираться вон или, того хуже, не съедет сама.
В холле решимость объясняться оставила меня, и я не стал разыскивать подругу, а вместо этого плюхнулся в удобное кресло у растопленного камина. Уютно потрескивали поленья, стало тепло и спокойно. И я остался. Просто сидел и смотрел в огонь. А потом в руку мне всунули стакан с молочно-белым напитком.
