Наше «вчера» называют периодом позднейшего неогена — «плиоценом».
Земля воплощала тогда прекраснейшую мечту творца небесного!
Все части суши были вечнозелеными и вечно плодоносящими.
Трава, что покрывала равнины, по высоте соперничала с кукурузой и никогда не увядала. Воды озер, поверхность болот не застаивались в праздности, а были затканы цветочным ковром. Гладь молодых озер затягивалась зеленью водорослей с пестрящими на ней лилиями и водяным клевером, потом озера по краям густо обрастали лотосами и кувшинками; на ковре из рыжеватых пергаментных листьев с прожилками покачивались розовые, белые и желтые тюльпаны со шляпу величиной, а середина озера, казалось, была выложена мозаикой из огненных желто-красных цветов пузырчатки. Позднее растения все больше стали завладевать зеркалом вод. Они образовали целые заросли болотного кипариса, перевитые, затканные вьющимися лианами, ягодными растениями; проникли наконец к воде и архитекторы растительного мира — пандан и обезьянья фига, каждая ветвь их пускала корни — сколько веток, столько и стволов, — пока они не перекинули, не возвели мосты со стройными, изящными опорами, не прикрыли единым прочным лиственным сводом страну вод и не отвоевали ее для все более расширявшейся земной империи.
Поднявшаяся из вод низина покрылась вечнозеленой листвой. Вавилонское столпотворение в растительном мире еще не началось: пальмы, дубы и сосны не были разделены на зоны, все росли вместе. От Сибири до Атласских гор. На сланцевых породах рядом видны окаменевшие отпечатки стручков с семенами дерева амбры, сережек ивы, шишек камфорного дерева. Первые — плоды поздней осени, вторые — ранней весны, последние — разгара лета. Значит, осень, весна и лето были одновременными и непрерывными. И деревья все время и цвели, и плодоносили, и всегда были покрыты зеленой листвой. С одних деревьев осыпались цветы, с других — плоды, но листья не опадали никогда, — не успев окончиться, все начиналось заново.
А каких удивительных форм были растения!
Прямоствольные папоротники в два обхвата, с чешуйчатыми луковицами и кронами, как у пальм. Безлистые коло-миты с высокими пустотелыми стеблями и гроздьями початков на верхушках. Стройные спенафиллы, сложенные из сплошных колец, с венцом из листьев на каждом кольце. Лепидодендроны — чудо-кусты, словно составленные из кошачьих хвостов, толщиной в полобхвата. Знакомая нам фасоль, только высотой с дерево, образующая целые леса. Хвощ, похожий на сосну, на верхушке которого плоды сплетались в форме гнезда. Длинные ветви банкерии с соцветиями, в которых скрывались съедобные плоды, — представим себе кустик земляники, где каждая ягодка с яблоко. И среди этого разнообразия всевозможные нынешние южные растения: хлебное и коричное дерево, банановая пальма и амбра, которые распространяли аромат, роняли цветы, предлагали плоды, проливали мед; сочившиеся янтарной смолой деревья, которые росли из земли пучками, словно густая трава, как тростниковые заросли, и были затканы, перевиты цветущим вьюном; наверху пестрели предки современной омелы, контрастные по цвету с листьями, снизу лежали мхи, похожие на волосы фей, а под ними, в глубоком мраке, таились пятнистый аронник и желтый рогатик. Не было на земле ни одной плешинки, которую бы природа щедро не прикрыла всей своей красой; и какой потрясающей красой!
