— Надоел ты мне, — сдержанно сказал он, — помолчи.
Енот забыл о своих добрых намерениях и обиделся.
— Старики-еноты рассказывали, что однажды Великий Орел летал высоко в небе.
Он летал высоко в небе и видел все, что делается на земле. И Великому Орлу наскучило зрелище мелкой суеты. «Надоели!» — сказал он, снял свою Туманную Шапку и бросил ее вниз. Вся земля покрылась густым туманом. Таким, в котором мы ехали утром, — пояснил Енот.
Долины потонули в тумане, как в молоке, и никого не стало видно… — Енот трагически умолк.
— Ну и что? — спросил фон Вюртемберг.
— Великий Орел добился своего. Теперь он никого не мог увидеть, если бы и захотел. Даже мышь он не мог поймать себе на обед. И издох от голода…
Рыцарю понравилось нахальство рассказчика.
— А куда потом делся этот туман? — спросил он.
— Была такая история, — отозвался Быстрый Олень, — Улитка влюбился в Черепаху.
И предложил выйти за него замуж. «А где мы будем жить? — спросила обрадованная Черепаха, — у тебя или у меня?» Они до сих пор решают эту проблему, так и не поженились.
— Это ты к чему?
— Это я к тому, что не надо задавать лишних вопросов…
Стрела попала в правую руку Вюртемберга выше локтя. В воздухе кругом засвистело, укрыться было негде. Засада была устроена просто и умело. Енот, отвлекшись на болтовню, не почуял врагов.
— Как Ролланд и Оливье, — думал фон Вюртемберг, — только здесь дуди не дуди, никто не услышит.
Енот вовремя улизнул и исчез в россыпях камней. Ханинг Айн не высовывался.
Трюфо и конь продолжали спуск, развернуться в таком месте они не могли. Одна стрела разорвала ослу длинное ухо, другая пробила насквозь сапог рыцаря. Раненой рукой он достал из ножен меч, и тут стрела с тяжелым тупым наконечником выбила его из седла, попав над бровью. Рыцаря протащило шагов на двадцать вниз по мокрому осыпающемуся щебню, пока он не застрял в груде валунов. Теперь он не мог даже пошевелиться и представлял собой безвредную мишень.
— Хватит, Джим. Отлично! — старческий голос зазвенел треснутым беззубым фальцетом. На верхушке большого камня из зарослей елочек вылез худой старик в ржавых, когда-то вороненых латах с золотым узором. Его седая козлиная бородка подергивалась от радостного возбуждения.
— А, Филиппо! То-то я слышу знакомый голосок! — сказал Вюртемберг, — как тебе удалось меня выследить?
— Привет, Джо! Мой друг Джим увидел тебя сегодня на рассвете, перед тем как поднялся туман. Ты как раз направлялся в нашу сторону.
