— А я как? Тут тепер-рь останусь?
— Нет. Тебя придется переправить обратно. С большой точностью. Ни минутой раньше твоего залезания в дупло. Ну, можно опоздать на один-два дня. А то начнут беспокоиться, куда ты пропала. Ты на ноги можешь встать?
Встать удалось. Мертвая Сова повел Пуму под руку в сторону ели, путем, огибающим пожарище на месте поселка. Они прошли мимо огромной кучи дров и хвороста.
— Индейцы готовились к зиме? — спросила Пума.
— Нет. Как тебе объяснить? Когда кто-то переправляется в будущее, здесь тратится очень много энергии. Проще говоря, теряется тепло. Приходится подтапливать, а то – настанет зима. Шутка, — и он рассмеялся немного нервно.
На холме, недалеко от дуплистой елки, Пума увидела палатку. Во всяком случае, на ветки куста и какие-то подпорки была накинута цветастая ткань. Внутри обнаружился склад книг, весов, чашек и бутылей, календарей и чего-то еще, смысл которого Пуме был непонятен. Европейские и арабские книги по астрономии и истории, календари всех систем, включая индейские, сделанные из темного камня, круглые, как тарелки. Лунный календарь на папирусе. Сова посмотрел на папирус и, вздохнув, сказал:
— Третьего дня мышь отгрызла большой кусок. Это очень осложняет работу.
Хорошо, что эта его часть нас сейчас не интересует.
Он взял длинный шест с зарубками, вышел из палатки и привязал этот шест к суку дерева так, что один конец оказался длиннее. Потом взял связку бронзовых гирь, похожих на баранки, и привесил их с длинной стороны.
— А ты, Пумочка, хватайся за шест с другого конца, — он взял ее на руки и легко подсадил. Сил у нее хватило, и она повисла. Сова передвигал гири по шесту туда-сюда и он, наконец, уравновесился.
— Ветра, кажется, не было? — спросил он.
— Не было. Пр-рыгать можно?
— Давай! — он что-то записал на куске пергамента, — но взвешивание мы еще пару раз повторим. Для верности.
Потом он долго копался в календарях и книгах, что-то писал и считал. Еще четыре раза он взвешивал Пум-Пум на своем безмене, каждый раз что-то усовершенствуя и меняя. Потом удовлетворенно хмыкнул, нашел где-то в углу флягу и вышел из палатки.
Закатал левый рукав и тщательно полил руку до локтя.
— Это грибная настойка, — объяснил он так ничего и не понявшей Пуме.
— Когда лезешь через дупло, надо прихватывать с собой несколько грибов, ты, разумеется, этого не знала, — он подошел к дуплу и запустил левую руку внутрь. Пошарил там и вытащил небольшой кустик поганок. Потом быстро и тщательно вытер руку тряпкой и тряпку отшвырнул. Такого фокуса Пума не видела никогда: тряпка покрылась снегом, трава вокруг нее завяла от холода. Когда снег растаял, не осталось ничего, кроме воды.
