Бабушка Постай в аале чуть не старше всех. Потому ее и величают уважительно — ууча. У них с дедом Нартасом было три сына. Двое с войны не вернулись, а третий — отец Майры- от несчастного случая погиб. Жена его за другого вышла, увезла с собой Майру, но в новой семье Майре плохо было, и она вернулась к бабушке.
Про небесный огонь только Нартас ага знал. Я же говорил: он три раза за ним ходил. Два раза неудачно, а в третий раз почти до самого дома донес, но сохранить не смог.
Вот мы с Арминеком с прошлой зимы и думаем про этот удивительный огонь.
Пойти за Улгенник предложил Арминек. Я, конечно, согласился. Разве от такого дела откажешься? Надо себя показать выносливым и бесстрашным. Чем я хуже Арминека? Пойдем мы вместе. Арминек только для виду говорит, что один отправится. Без меня не решится. Это уж точно. Ну, а немножко позадаваться, поважничать он любит…
— Держи,- Ктара подала мне миску с угуре, ячменным супом.
Сваренная на костре, пахнущая дымком и диким луком, который принес Амас, похлебка была такая вкусная, что мы мигом опростали котелок.
— Досыта наелись? — спросила Майра Михайловна.
А мы слова сказать не можем. Только по животам ладошками похлопали. Для чая, правда, место нашлось.
Когда отужинали, к нашему костру подошел Хурун Иванович. Велел всем ребятам собраться поближе. Походил вокруг, подождал, пока рассядутся, объявил:
— Завтра половина из вас пойдет по течению до зеленого луга. Поищете там каменное корыто. Потом вернетесь сюда. Остальные посмотрят вокруг этой поляны и поднимутся немного вверх по реке. И тоже сюда вернутся. Старшим в этой группе будет… Кайсап. Мы с Ачисом еще одно место обследуем. Если что обнаружим, сразу дадим знать. Все ясно? Отбой!
— Опять вдвоем идут,- шепнул Арминек.- Ну и герои! Вот тебе и закон тайги…
Костер уже догорал, по тлеющим головням пробегали синие огоньки. Комаров поубавилось — не то насытились, не то нашли где-то другую поживу. Подбрасывать ветки и сушняк больше не стали, а сгребли уголья в кучу. Огонь снова ярко вспыхнул, но ненадолго.
Мы с Арминеком примостились под густой кроной ели. Легли спиной к огню, как настоящие таежники. Майра Михайловна и Ктара устроились на мягких постелях из принесенного нами сена.
Быстро стих шум-гам. Казалось, и лес тоже уснул. Но вот в густолесье что-то зашуршало, закричала незнакомая птица. Я задремал. Еще какое-то время звучал птичий голос, и вдруг совсем рядом послышались отчетливо слова:
