Время от времени он наводил красоту, вместо нейлоновой рубашки облачался в парадную хлопковую, проводил расческой по лысине, туго затягивал ремень и предлагал нашей матери выпить шампанского и поужинать в городе. Мать соглашалась не сразу, но в конце концов они ехали вместе. Мать гордо шла к машине, высокая, элегантная. Он послушно семенил сзади. Возвращались они не поздно. Мы слышали как хлопает дверца автомобиля, как мать поднимается к себе в спальню, а он спускается в подвал.
Казалось, так может продолжаться вечно.
Его звали Анри Арман. Своего сына он вырастил в одиночку. Теперь мальчику было двадцать четыре года. Он учился на дантиста. Его мать трагически погибла в Лондоне под колесами автобуса. Она переходила улицу, спешила на встречу к любимому мужу, по привычке посмотрела не в ту сторону… Анри называл Англию не иначе как коварный Альбион. Любой намек на этот туманный край вызывал в нем такую глубокую скорбь, что в его присутствии никто не посмел бы напеть мелодию Битлз или Роллинг Стоунз. Он носил шорты свободного покроя, белые льняные рубашки, тирольскую шляпу, теплые шерстяные носки и походные ботинки с шотландскими шнурками. Свою трубку он величал «носогрейкой». Он любил ходить пешком. У него был твердый, пружинящий шаг и походка победителя.
Он и соблазнил нашу мать. Когда он первый раз взошел по нашим ступеням, дядюшка мирно похрапывал в своем кресле, а мать подпиливала ногти и размышляла, какому лаку отдать предпочтение: бесцветному или же ярко-красному. Она подняла голову и сказала мне: – Слышишь как он ступает? Так ходят мужчины, которым принадлежит мир. В ее голосе слышались восторженные нотки. – Лучше бесцветный, – как ни в чем не бывало отвечала я, – красный слишком строгий. – Нет, ты послушай как он ступает, – восхищалась мать. – Ты только послушай. Господи, он идет сюда. Помоги мне все собрать. Она живо спрятала пилочку и убрала руки за спину.
Анри Арман и вправду был победителем, «настоящим Бигбоссом». Он недавно переехал и по-соседски зашел познакомиться. Он бросил было удивленный взгляд на храпящего дядюшку, но мать быстро отвела его в сторону и с озорной улыбкой прошептала: «Это наш престарелый родственник, сами понимаете, семья…» Анри улыбнулся в ответ, посочувствовал: «Семья – это святое». Мать засуетилась, предложила кофе. Он стал отказываться, не хотел ее затруднять, он заскочил просто так. Она не отставала, «Нескафе» готовится в два счета. Ну раз уж она настаивает, хотя он пришел не за этим. Она переспросила как его зовут, а то сразу как-то не уловила. Арман, Анри Арман. Мать оторопела: – Вы владелец предприятий Арман? В ее вожделенную Тару у подножья Альп явился долгожданный Волшебный принц. Без кольца на пальце. В этом она удостоверилась, прежде чем пригласить соседа на чашечку кофе.
