– Я знаю, что Семирад виновен! – с нажимом произнес Духарев.
Но на сей раз его репутация ведуна не сработала.
– Здесь я решаю, кто виновен! – раздраженно бросил Владимир. – Когда у тебя будет что-нибудь повесомей слов, князь, приходи, и я тебя выслушаю! И еще, князь Серегей! Если ты захочешь посчитаться с боярином Семирадом сам, я буду считать это преступлением против меня! Ты понял?
– В прежние времена, князь, ты не отнимал у нас права защищать свою честь! – сурово произнес Духарев.
– В прежние времена, Серегей, мы были язычниками, – более мягко отозвался великий князь. – Ныне же мы – христиане. И нам надлежит прощать своих врагов и не поддаваться страстям и подобно зверям убивать по одной лишь прихоти.
Илья дернулся – возразить, но Богуслав не дал.
– Это не прихоть, – возразил Сергей Иванович. – Погибли мои люди. Я вправе покарать убийц, которые вторглись на мою землю.
– Карай, – кивнул Владимир. – У себя в Морове ты – князь. Но здесь и на всей земле моей я – князь, хакан и кесарь. И если я велю тебе не трогать Семирада, ты его не тронешь!
Духарев поглядел на воспрявшего боярина. Нет, сука, ты так просто не вывернешься!
– Ты – владыка, – согласился Сергей Иванович. – Но есть власть повыше твоей, княже. И к ней я обращаюсь ныне: пусть Бог рассудит, кто из нас прав, – подлый боярин или я! Жду тебя, Семирад, завтра по ту сторону Южных ворот! А если не придешь – пеняй на себя!
Духарев развернулся и, не поклонившись великому князю, двинул к выходу из палаты.
До этой минуты в палате было тихо, но тут все зашумели разом: кто-то – за Духарева, кто – против…
– Против княжьей воли пойдешь? – визгливо, перекрывая гул голосов, выкрикнул вслед Сергею Ивановичу Семирад.
Духарев остановился. Развернулся неторопливо. Гул как по волшебству стих.
– Нет. Против княжьей – не пойду, – уронил он весомо. – На земле Руси я тебя не трону. Но в других землях – берегись!
Владимир хотел вмешаться, но Добрыня, наклонясь, что-то зашептал князю на ухо…
– Сам, что ли, на суд выйдешь, князь-воевода? – насмешливо поинтересовался Путята. – Сил-то хватит?
– На дружка твоего Семирада – с лихвой! – отрезал Духарев. – Только не станет он со мной драться, хоть и помоложе лет на двадцать. Струсит, бойца выставит.
– Почем знаешь, что струшу? – влез Семирад.
– А что, нет? – усмехнулся Сергей Иванович.
Семирад задумался. С оружием он управляться умел, и неплохо. Да, Серегей – воин прославленный, однако ж – немолод и ранен многажды, а все знают: старые раны в таком возрасте и болят, и силы лишают. Большое искушение – победить собственноручно прославленного воеводу…
