Ленкльюз нагнулся и поднял что-то, положив на стол напротив себя. Это был мой Звездный меч.
- Это самый впечатляющий магический артефакт. Трудно поверить, что его создал обычный человек. Ведьма Грималкин очень талантлива. Я собирался казнить ее, но думаю будет лучше, если я сделаю ее рабыней. Год или два хорошего обучения сделают ее примерной пурраи. Мы используем свои умения, чтобы поработить ваших людей. Что касается твоего меча.. так как им можешь пользоваться только ты, я расплавлю его и выкую новое оружие. Металл очень драгоценный и он по праву принадлежит нам. Ведьма-убийца вторглась на наши земли и украла его. И затем, очень скоро, мы расправимся с тобой...
Он посмотрел на убийцу Шайкса, кивнул и затем снова повернулся ко мне.
- Оставайся здесь, пока мы будем молится и кушать. Не пытайся двигаться. Даже мигание твоих глаз привлечет немедленное наказание. Позже я отдам тебя в руки Шайкса, который с удовольствием расправится с тобой, чтобы отомстить за смерть брата убийцы. Но эта смерть не будет уловкой; ты будешь принесен в жертву нашим врагам. Ты не воскреснешь после встречи с клинками убийцы. Он проткнет тебя множество раз и ты будешь медленно умирать. Это будет постыдная смерть - мы называем ее сландата, и применяет к непокорным пурраи. Только когда ты будешь плакать и просить смерти, как это делают они, только тогда он нанесет тебе последний удар, который избавит тебя от мучений.
Опыт смерти все еще врезался в мою память и меня это очень пугало. Но мне казалось, что я уже не смогу избежать уготованной для меня участи. Все что я мог сделать, это выбрать способ и момент своего конца. Если я начну внезапное нападение на мага, ему придется защищаться. Возможно, меня постигнет быстрая и менее болезненная смерть. Я должен был дождаться своего шанса.
Маг и убийца Шайкса стали на колени лицами перед двумя статуями своих богов. Я услышал движение позади меня: все присутствующие тоже стали на колени. Меня перестали сжимать руки Кобалос, но я знал что они находятся позади меня.
Маг начал говорить на Лоста, он говорил с такой скоростью, как и перед этим говорил со мной. Он часто останавливался, и хор голосов за мной повторял все за ним. Они молились своим богам.
Мне показалось, что статуя Талкуса зашевелилась; ее конечности дергались, а костяная трубка поднималась вверх и опускалась вниз. Впрочем, это могло быть мое воображение - я перенес много стресса и дискомфорта.
