Да-с, нужно остановиться. Не забудьте, ведь у нас никто ничего не требует, не просит. Самоуправление, например, – разве кто его просит? Вы его разве просите? Или ты? или ты? или вы, mesdames? Вы уж и так не только самими собою, всеми нами управляете. (Прекрасное лицо генерала оживилось забавною усмешкой.) Друзья мои любезные, зачем же зайцем-то забегать? Демократия вам рада, она кадит вам, она готова служить вашим целям… да ведь это меч обоюдоострый. Уж лучше по-старому, по-прежнему…верней гораздо. Не позволяйте умничать черни да вверьтесь аристократии, в которой одной и есть сила… Право, лучше будет. А прогресс… я, собственно, ничего не имею против прогресса. Не давайте нам только адвокатов, да присяжных, да земских каких-то чиновников, да дисциплины, – дисциплины пуще всего не трогайте, а мосты, и набережные, и гошпитали вы можете строить, и улиц газом отчего не освещать?
– Петербург со всех четырех концов зажгли, вот вам и прогресс! – прошипел раздражительный генерал.
– Да ты, я вижу, злобен, – промолвил, лениво покачиваясь, тучный генерал, тебя бы хорошо в обер-прокуроры произвести, а по-моему, avec Orphee aux enfers le progres a dit son dernier mot.
– Vous dites toujours des betises, – захихикала дама из Арзамаса.
Генерал приосанился.
– Jе ne suis jamais plus serieux,madame,que quand je dis des betises.
– Мсье Вердие эту самую фразу уже несколько раз сказал, – заметила вполголоса Ирина.
– De la poigne et des formes – воскликнул тучный генерал, – de la poigne surtout! А сие по-русски можно перевести тако: вежливо, но в зубы!
– Ах ты, шалун, шалун неисправимый! – подхватил снисходительный генерал. Мерзавец, не слушайте его, пожалуйста. Комара не зашибет. Он довольствуется тем, что сердца пожирает.
– Ну, однако, нет, Борис, – начал Ратмиров, обменявшись взглядом с женою, шалость шалостью, а это преувеличение. Прогресс – это есть проявление жизни общественной, вот что не надо забывать; это симптом. Тут надо следить.
– Ну да, возразил тучный генерал и сморщил нос. – Дело известное, ты в государственные люди метишь!
– Вовсе не в государственные люди… Какие тут государственные люди! А правду нельзя не признать.
"Вогis" опять запустил пальцы в бакенбарды и уставился в воздух.
– Общественная жизнь, это очень важно, потому что в развитии народа, в судьбах, так сказать, отечества…
– Vаlеrien, – перебил "Вогis" внушительно, – il y a des dames ici. Я этого от тебя не ожидал. Или ты в комитет попасть желаешь?
