Смулка потянул его за руку, у него была дружелюбная сильная ладонь.
— Болит, — сказал Хенрик, приложив платок к окровавленной щеке.
— Неплохо я тебя отделал.
— А я тебя.
— Ты дрался, как будто за что-то такое, — удивлялся Смулка.
— Да, за что-то такое, — сказал Хенрик.
— Ты дрался, как за свое.
— Может быть.
— Ну и что теперь? Возьми вот ту картинку, и будем квиты.
— Нет.
— Как хочешь. Заработаешь на чем-нибудь другом. Я свой миллион вывезу.
— Не вывезешь, — сказал Хенрик.
— Ты не дашь?
— Не дам.
«Сейчас он засмеется, — подумал Хенрик. — Скажет: «Руки коротки», или: «Смотри, шеф тебя прикончит», или: «Ты уже раз получил», или: «Ты что, с Луны свалился?» Смулка ничего не сказал, подошел к окну и, смотрясь в стекло, вытер лицо.
— Здорово ты меня отделал, — сказал он, рассматривая следы крови на платке.
Можно ему сказать: «То ли еще будет!», но к чему трепать языком, это и так понятно.
— Ты знаешь, почему тебя взял шеф? — спросил Смулка.
— Очень интересно.
— Ты сказал, что хочешь заработать? А если хочешь заработать, значит, свой парень.
— Я говорил, что думал.
— Так чего же ты теперь рыпаешься?
— Заработок заработку рознь.
— Как так?
— Да так.
Смулка приложил платок к глазу.
— Шеф. Шеф, — повторил он, произнося это слово с покорностью, с набожностью и восхищением крестьянки, рассказывающей о епископе. — Ты должен знать, чего хочет шеф, иначе погибнешь. Для шефа ты ничто, дунет — и нет тебя.
Хенрик слушал. Можно было сказать: «Посмотрим», но для чего, это тоже само собой разумеется. Сейчас Смулка расскажет все, как на исповеди, лучше не прерывать, но будет говорить долго, пока держит платок под глазом, пока чувствует мой удар.
— Драться из-за дурацкой книги. Ты что, ребенок? Раз нас тут шестеро, с тобой шестеро, то мы нагрузим шесть машин, может, еще и с прицепами, махнем в центральную Польшу и загоним, что удастся. Обеспечим себя на всю жизнь.
— Что хочет отсюда взять шеф? — спросил Хенрик.
— Что удастся.
— Медицинское оборудование?
— Кажется, да. Он специалист, в этом деле разбирается как никто.
— И ты ему в этой подлости помогаешь! — крикнул Хенрик.
— В какой подлости?
— В писании сказано: не укради.
— Я не краду, оно ничье.
— Ложь! Оно принадлежит переселенцам со станции. Оборудование будет их кормить. Если вы его вывезете, все сдохнут с голода. А раненые? Они должны здесь лечиться! Этого тебе никогда не простят. Ты будешь проклят.
— Не буду. Шеф…
— Там, наверху, он не шеф, — засмеялся Хенрик.
— …обещал, что устроит мне отпущение грехов. Где книга?
