Клинок в простом кожаном чехле, и никакой рукояти. Киний повертел его в руках и опустил. Меч с глухим звуком врезался в древесину.
— Прекрасно, — сказал Киний.
— Сталь, — пояснил купец. Он согнул меч в руках и вернул Кинию. — В Александрии есть жрец, у которого дар. Он делает их немного, но каждый получается хорошо. — Купец выпил вина, поставил чашку и подул на руки. Потом сказал: — Я видел, как другие делают железные мечи: у одного получается один из дюжины, у другого один из ста. И только у этого жреца получаются все.
Лезвие, казалось, было расцвечено десятью красками, скрывающимися под поверхностью, которая была отполирована так, что Киний изумился. Он видел такое впервые. Он взмахнул мечом, и клинок запел в воздухе. Киний понял, что широко улыбается. Он ничего не мог с этим поделать.
— Сколько? — спросил он.
— А сколько здесь скифов? — спросил купец.
Киний потер пальцем кожу чехла.
— Тысячи, — сказал он и снова сел.
Египтянин кивнул.
— Геты уверяют Зоприона, что здесь всего несколько сотен воинов, последние остатки гордого народа, и что он завоюет страну за лето. Зоприон намерен захватить Ольвию и Пантикапей, чтобы окупить поход и получить точку опоры для дальнейших действий, а потом двинуться в глубь территории, строя по дороге крепости. Я не говорю тебе ничего такого, что не было бы известно всем.
Он внимательно посмотрел на Киния.
В Ольвии это не было известно всем. Киний старался сохранить бесстрастное выражение лица.
Должно быть, успешно, потому что египтянин продолжил:
— Но кое-кто из старших военачальников расспрашивает, сколько же кочевников. Говорят, прежний царь выставил на битву с Филиппом десять тысяч всадников. — Он подбородком показал на меч, лежащий у Киния на коленях. — Восемь мин[72] серебра.
Киний с сожалением вернул меч.
— Дороговато, — сказал он. — Я воин, а не бог. — Он встал. — Спасибо за вино.
Египтянин тоже встал и поклонился.
— Я могу запросить семь мин.
Киний покачал головой.
— Он, должно быть, очень богат, этот парень из Александрии. Две мины и те разорят меня. Придется наняться к Зоприону.
Купец улыбнулся.
— Ты гиппарх богатейшего эвксинского города. Ты говоришь, что беден? А я думаю, что ты жестокосердый богач и хочешь разорить меня и пустить по миру моих двух дочерей, которые слишком дорого мне обходятся. Этот меч — дар богов настоящему бойцу. Посмотри: я даже не изготовил для него рукоять, потому что купить такой меч захочет только богатый глупец или настоящий боец. Первому понадобится рукоять, которую я не могу себе позволить, второй пожелает подобрать рукоять самостоятельно. Этот меч сделан точно для тебя. Предлагай свою цену!
