Надо помочиться. В шатре он голый, а ничего похожего на кувшин или ночной горшок не видно.
Киний задумался, что заставило его обвинить Филокла, и сам удивился лицемерности своего обвинения. Ему пора помочиться, и нужен кто-нибудь, чтобы помочь. Он подумал, как глупо было враждебно настроить к себе спартанца — и ради чего? Он подозрительно относился к побуждениям спартанца — но так он относился к ним всегда.
— Кому какое дело? — спросил он у клапана. Ему нечего надеть, снаружи холодно, как в аду, а ему нужно помочиться.
Клапан дрогнул, появилась голова Филокла.
Киний с облегчением улыбнулся.
— Извини, — сказал он.
— И ты меня. — Филокл вошел. — Я спорил с очень больным человеком. Почему ты не лежишь под одеялом?
— Мне нужно помочиться, примерно как боевому коню.
Филокл закутал его в два фракийских плаща и вывел на снег. Ноги обожгло холодом, но облегчение от возможности опустошить мочевой пузырь затмило эту боль, а еще через несколько мгновений он снова был в мехах.
Филокл внимательно наблюдал за ним.
— Тебе лучше.
Киний кивнул.
— Верно.
— Хорошо. Я нашел того, кто сделает мои доводы более убедительными. Госпожа Страянка вернется сюда после охоты и сама объяснит тебе положение вещей.
Киний осмотрел шатер.
— Где моя одежда?
— Не глупи: это не сватовство. Думаю, госпожа замужем. Тут дипломатия, а болезнь — твое преимущество. Сиди с бледным видом. К тому же ты редко выглядел лучше. Эвмен скучает по тебе, когда не тоскует по Аяксу.
Киний посмотрел на него и понял, что его поддразнивают.
— Подстриги мне бороду.
— Час назад я был трусом и лжецом.
— Нет, шпионом. Это ты говоришь — лжецом.
В воздухе повисла тень подлинной враждебности, всего несколько слов отделяли обоих от насмешек. Киний сделал знак отвержения зла — точно крестьянин с холмов Аттики.
— Я извинился и снова прошу извинения.
— Не нужно. Я обидчивый выродок. — Филокл отвел взгляд. — Я выродок, Киний. Знаешь, что это означает в Спарте?
Киний покачал головой. Он знал, что это означает в Афинах.
— Это значит, что ты никогда не станешь спартиатом. Побеждай на играх, будь лучшим на уроках, и все равно никакой круг товарищей не примет тебя. Мне казалось, я избавился от бремени этого позора — но, очевидно, принес его с собой.
Киний немного подумал, отпил сидра. Потом сказал:
— Здесь ты не выродок. Прости, что назвал тебя так. Я слишком часто использую это слово. Мне-то легко: кем бы я ни был сегодня, я благородного рождения. Но повторяю: ты не выродок ни здесь, ни в Ольвии. И ни в Томисе, кстати. Пожалуйста, забудь мои слова.
