— Прости меня, — пробормотала она, опуская глаза.
— За что? — тихо спросил он.
— Не знаю… я чувствую себя виноватой во всем этом…
— Нет!
Он порывисто шагнул к ней, и Микея инстинктивно сделала шаг назад, удивленно посмотрев на него.
— Маленькая, я просто… просто хотел ей помешать мучить тебя. Пожалуйста… ты можешь присесть? — предложил неожиданно Цесин, и Микея удивленно приложила правую руку к груди:
— Ты… пришел ради меня?
— Звезды ярчайшие… ну конечно, ради тебя. Неужели ты думаешь, я пропустил лекцию ради обороны своего бара? — насмешливо спросил Цесин, и она засмеялась.
— Садись уже, — развеселившись, сказал он и даже позволил себе подтолкнуть ее ладонью под локоть в сторону дивана: Налить тебе что-нибудь?
— Хочешь напоить меня сяши? — засмеялась она снова, с чувством огромного облегчения.
— Я имел в виду сока, — укоризненно глядя на нее, заметил Цесин.
— Я просто пошутила. Тогда тхайи с меланом. Тот, что на второй полке, — подсказала она.
По мужским губам скользнула новая усмешка:
— Похоже, ты уже лучше знаешь мой бар, чем я.
Микея перестала улыбаться.
— Я не из любопытства. Просто положено протирать бутылки, — тихо пояснила она.
— Я тебя ни в чем не обвиняю.
Цесин задержал на ней взгляд перед тем, как налить им обоим сока, и сел на диванчик напротив:
— Я давно хотел встретиться с тобой. Ты не против?
— Ну… Я предпочла бы не быть в таком ужасном виде, — призналась она, стыдливо пряча пальцы с обломанными ногтями и пятнами от ожогов.
— Ты очень красивая.
— Скажешь тоже.
— Это правда.
— Пожалуйста, перестань.
На ее глазах выступили слезы, и на лице Цесина отразилось замешательство. К ее удивлению, он мгновенно отказался рядом и, нарушая все возможные правила приличия, притянул ее к себе, забрав стакан. А потом просто позволил выплакаться, уткнувшись в свою грудь. Теплая ладонь все время гладила ее по волосам, и он что-то шептал ей умиротворяющее. А потом взял ее руки в свои, и тут у него вырвалось тихое восклицание при виде ожогов на ее коже:
— Тебе надо к врачу!
— Они уже почти зажили, — помотала головой Микея. — Мне сказали, что это не повод требовать медицинской помощи.
— Я вызываю врача.
— Нет. Нет, пожалуйста, — она насмерть вцепилась в его руку. — Цесин, кто это оплатит?
— Что за дурацкий вопрос? — раздраженно осведомился он. — Разумеется, я и оплачу.
Через час Микея уже сидела с забинтованными руками на последней парте в его аудитории и слушала, с ее точки зрения, невероятно интересную лекцию о модификации гласных звуков в однокоренных словах на протяжении столетий. С переменой звуков незаметно менялось и значение слов — подчас до противоположного. Цесин рассказывал об этом так захватывающе, что Микея и не заметила, как пролетели полтора часа.
