Что за глупости, мы же взрослые цивилизованные люди. Я знаю, что к рабам тут относятся как к вещам, ну что поделаешь, статус у них такой, исторически сложившийся. Но ведь это не значит, что они им тут глотки перерезают почём зря?
Антер
Наказан. Колотит дрожь. В небольшом голом каменном помещении больше никого — сегодня "повезло" только мне. Через час-два ей надоест, вылечит мою спину и снова вызовет. Как же меня от неё тошнит.
На этот раз она про меня не забывала. Изредка баловалась кнопками, передающими через пульт сигналы боли в мой чип, так что через час я был взмокший, дрожащий и согласный на что угодно, лишь бы прекратить пытку.
Как и сотни раз до того. Клялся себе больше не перечить… И мечтал о том, что получится сбежать… но это всё же Тарин. Тогда хотя бы умереть.
Выхожу из медкабины. Точнее, вылезаю — она ждёт, и не приведите боги при ней подняться на ноги. Я не поднимаюсь, только не нужно больше боли, пожалуйста… Лучше уж обратно на астероид! Там было во сто крат тяжелее, но надсмотрщики плетями били изредка, чтобы подстегнуть, да не лишить работоспособности. А страшные кнопки — только в случае побега. И дёрнул же меня чёрт попытаться сбежать на почтовике. И ведь почти сбежал, почти вышел из радиуса действия пульта. Почти не поймали, усмехаюсь горько. Если бы знал, куда потом попаду, лучше бы и не дёргался.
Амира подходит, тошнотворный запах её духов и каких-то втираний, её тела, отвратительный, въевшийся навсегда запах, чёрт, кажется, сейчас меня стошнит… Видеть не могу её ноги.
Позывы почти невыносимы, может, специально с утра в еду подсунула чего? А что, хорошее развлечение. Хотя, наверное, тогда поостереглась бы подходить сама…
Судорожно дёргаюсь, отворачиваюсь, желудок поджимается к горлу и выворачивается прямо на ковёр. Амира с визгом отскакивает, лупит меня забрызганными ногами:
— Ты что себе позволяешь, раб?!
— Простите, госпожа, наверное, съел что-то не то…
— Ты хочешь сказать, что я плохо вас кормлю?!
— Что вы, госпожа, вы лучшая хозяйка из всех, что у меня были… — кажется, лицо сводит судорогой, тварь ты, лучшая… К зубам снова приливает, сцепив их пытаюсь ещё что-то добавить.
— Чего мямлишь? — сердито. — Убрал за собой и марш обратно в кабину! Вылезешь — я с тобой разберусь.
Запускаю уборщика, с этой станется спохватиться и заставить меня убирать руками, но она отвлеклась на новенького, что-то ему внушает. Кажись, идут отмывать её ноженьки. Голова кружится, ничего не соображаю, снова лезу в кабину.
