— Это часть нашей сделки? Лично я не подписывался на разговор по душам. — Зак снова отвернулся и бросил взор на город. — В любом случае не всё так однозначно. Я обязан кое-что сделать. — При свете дня я отчетливо увидела, как впали его щеки. Он вздохнул: — Я начал здесь реформы и их нужно довести до конца. Это сложно.
— Так не должно быть.
— Ты всегда была идеалисткой. Для тебя все просто. — На этот раз в голосе не слышалось злости, только усталость. Такая же, как притаившаяся в глазах.
— Для тебя тоже все может стать просто. Ты можешь уехать — вернуться в деревню, работать на земле с мамой.
Зак даже еще не повернулся, а я уже поняла, что сморозила глупость.
— Работать на земле? — прошипел он. — Ты хоть понимаешь, кем я стал? Чего достиг? Деревня — последнее место, куда бы мне хотелось податься. Даже после того как нас разделили, меня не воспринимали наравне с другими альфами. Я думал, что станет лучше, но нет. Все из-за тебя. Из-за тебя нас не разделили вовремя. Я никогда не смогу туда вернуться. — В гневе он отпрянул от меня, остановившись на полпути к двери.
Я оперлась обеими руками о стену и запрыгнула на уступ столь стремительно, что едва удержалась за зубцы, чтобы не опрокинуться спиной вниз.
Зак бросился ко мне, но застыл, увидев, как близко я стою у края, и беспомощно, как марионетка, протянул руки.
— Это безумие. Спускайся сейчас же! — срывающимся голосом выкрикнул он.
Я покачала головой:
— Еще одно слово — и я прыгну. Окликнешь охранника — и я прыгну.
Он вдохнул и приложил палец к губам. Кого он хотел заставить замолчать: меня или себя?
— Ладно. — И снова непонятно, кого он успокаивал. — Ладно, только не прыгай. Ты не выживешь.
— Знаю. И не надо притворяться, что ты боишься именно этого.
— Конечно-конечно. Но ты не можешь так со мной поступить. Не надо.
— Ты однажды уже сыграл на моей совести. Когда объявил себя омегой. Тогда я тебя защитила. Но больше такого не повторится. — Он шагнул вперед; я попятилась. Теперь я стояла на носочках, пятки висели над бездной. — Я это сделаю. Не хочу возвращаться, чтобы влачить жалкое существование в камере.
— Я же тебя выпустил, сейчас-то ты здесь!
Я осмелилась бросить взгляд через плечо и быстро повернулась, надеясь скрыть плескавшийся в глазах ужас.
— Вот как мы поступим. — Я чувствовала теплую и шершавую поверхность камней под ладонями. Наверное, это последние мои ощущения. — Иди назад к двери.
Он кивнул и продолжил кивать, медленно отступая с поднятыми руками.
