В коридорах и кабинетах резиденции тем временем тоже было оживленно. Бригада медиков готовилась принимать пострадавшего, рыцари низших и средних ступеней хлопотали с приготовлениями к совещанию, суетились и бегали даже представители высшей когорты. Прибыли из полицейского управления следователи. Сидя, кто на подоконниках, кто на диванах в комнатах отдыха, они составляли какие-то списки, готовили протоколы, звонили и тихо перешептывались. На втором этаже, в просторном розовом холле перед главным залом, собрались заспанные и взъерошенные представители партии независимости и ожесточенно спорили о причинах столь экстренного вызова. В противоположном углу, в форменном костюме из алого двубортного сюртука, черных брюк и голубой сорочки, особняком сидел молодой Страж-смотритель. Взбудораженные партийцы то и дело поглядывали на спокойного соглядатая, чье присутствие означало высочайшую степень серьезности.
Двери открылись и заместитель Первого Рыцаря Нежи пригласил участников войти. Он был бледен и по стариковски сутулился. За столом сидели трое рыцарей высшей когорты, самые почтенные и приближенные из всех. В огромном зале, вмещающим больше ста человек, явно не хватало света. Из десятка хрустальных люстр горели только две. Пространство было наполнено густыми тенями и посетители, войдя сюда, перешли на шопот, а затем и вовсе смолкли, подчиняясь тягостной и мрачной атмосфере.
Трое старцев сидели не шелохнувшись. Их угрюмые лица, исчерченные глубокими бороздами морщин, походили на потрескавшиеся от времени каменные маски.
Первыми расселись члены партии Независимости, затем свое место занял Страж и последним, убедившись, что все устроились, сел во главу стола Нежи. Партийцы переглянулись. Заместитель занял место Первого, который так и не появился.
– Сегодня, – начал Нежи без предисловий, – тридцать четвертого числа второй декады года две тясячи двести восьмидесятого, был предательски убит Первый Рыцарь Ордена, почтенный Джон Твиглроут. Почтим его память вставанием.
По залу разнесся вздох. Кто-то, не выдержав, громко ахнул.
– Мы собрались здесь, потому что такова была последняя воля умирающего, – продолжил Нежи, когда минута молчания закончилась. – Он хотел поделиться радостными новостями. Переговоры с оккупантами прошли успешно. У нас получилось отстоять право принцессы Сильвии свободно жить на родной планете, а также удалось отразить попытки Тоуха увеличить и без того непосильное налоговое бремя.
