- Видимо, - проговорил он с трудом, - нужно будет сказать ему, что так поступать нехорошо. Пусть вернет скот и заплатит. Но с землей нужно сперва выяснить, не принадлежала ли она им раньше...
Он видел, как рыцари переглянулись, кто-то нахмурился, кто-то опустил взгляд.
Сэр Перигейл пробормотал:
- Да, конечно, это можно сделать...
- И что мешает? - спросил Лоенгрин.
- Многое, ваша светлость...
- Например?
Перигейл вскинул голову и посмотрел ему в лицо прямым взглядом.
- Ваша светлость, эти земли нынешним хозяевам дал не Господь Бог лично тысячу лет назад. Они и сейчас еще переходят из рук в руки... Где пресекается линия наследования, где отдают в приданое, где простой обмен... Сам дьявол не разберется!
Сэр Шатерхэнд громыхнул:
- И не надо.
- И не надо, - согласился сэр Перигейл.
Лоенгрин посмотрел на обоих по очереди, постарался сделать лицо строгим, но сам чувствовал, что не очень получилось.
- Но поступила жалоба! Что-то же делать надо?
Все рыцари смотрели на Перигейла, и когда он заговорил, Лоенгрин с досадой чувствовал, что начальник охраны замка выражает общее мнение:
- Не всегда. Иногда жалобы бывают вздорные.
Шатерхэнд громыхнул снова:
- Иногда? Да чаще всего!
Перигейл кивнул:
- Верно, сэр Шатерхэнд. В данном случае, как и во всех остальных, герцог должен быть на страже стабильности. Потому если те земли не были отняты незаконно совсем недавно у графа Гердвина, то они и должны оставаться у прежнего хозяина.
Шатерхэнд пробасил:
- Хорошо сказано. Сэр Перигейл, вас бы королю в советники!
А сэр Диттер Кристиансен уточнил:
- И совсем неважно, каким образом сэру Сверкеру те земли достались в давние времена. А то и вовсе не ему, а его родителям.
Отец Каллистратий перекрестился и произнес внятно:
- Время освящает.
Лоенгрин уточнил с недоверием:
- Даже если он те земли украл или незаконно отнял?
Отец Каллистратий перекрестился снова, глазки долу, ответил смиренно, однако с неожиданной твердостью:
- Ваша светлость, вот тогда и надо было поднимать крик и требовать справедливости. Но если тогда сочли, что все было сделано правильно... а мы не знаем всех тонкостей, то имеем ли мы право поднимать старые дела, рушить судьбы детей и общества?
Лоенгрин пробормотал:
- Значит, если преступление прошло незамеченным... то пусть?
Рыцари поглядывали то на него, то на священника, а отец Каллистратий, чувствуя на себе общее внимание, не приосанился, как сделал бы любой рыцарь, а напротив - съежился и сгорбился, верный девизу первых христиан «проживи незаметно».
