Наверное, мне можно выходить. Надо только спросить у мамы, как найти Сельму и Нею. И как вообще передвигаться в этом городе.
Полная решимости прогуляться, я вышла из комнаты. Дорогу до маминой спальни помнила смутно, и потому, когда услышала голоса, пошла на звук. Но вскоре оказалось, что мамы среди говоривших нет. Зато был отец, а вот второго собеседника я, естественно, не узнала.
— Ты одобрил мою заявку, Кай, — говорил мужчина.
— Ты сменил имя. Насколько это законно, Грег? — а это уже отец. — Мне связаться с капитаном и сказать ему, что ты снова нас нашел?
— Кай, не играй в хладнокровного защитника своей семьи. — Мужчина говорил спокойно, но мне почему-то было жутко. — Я знаю о твоем нынешнем положении все. Ты уже принял деньги и одобрил мою заявку. Судя по твоим долгам, вернуть их ты не в состоянии. Я чист перед законом, обладаю всеми необходимыми документами. И ты лично, напоминаю, своей рукой, одобрил мое прошение. Хочешь пойти к судье и попробовать разобраться в этой ситуации? Чтобы выплатить ту сумму, которую я заплатил за твою дочь, тебе придется продать эту резиденцию, лишиться всего. Ты на такое не пойдешь.
— Но и дочь я тебе не отдам. Какой смысл участвовать в этом, тратить деньги, и проиграть?
— Шэй?
Я не успела дослушать разговор, шедший явно обо мне. Со стороны лестницы показалась мама. Кажется, она не заметила, что я подслушивала, тем более, что я быстро сделала вид, будто направляюсь к ней.
— Мама… я называю тебя мамой, да?
— Да, Шэй, ты называешь меня мамой. Что у тебя случилось?
— Я хотела бы увидеть друзей. Это возможно? И вообще… прогуляться, подышать воздухом. Как мне сделать это?
Она отвела глаза в сторону и тяжело вздохнула. Мне почудилось, будто это было несколько театрально, но… я не придала этому значения.
— Милая, ты не можешь пойти гулять. Сельма и Нея приходят сюда, чтобы с тобой повидаться. Ты не можешь находиться среди людей, тебе становится плохо.
Мне сейчас, когда она это сказала, чуть плохо не стало! Что я за человек такой, и зачем вообще просыпалась? На глазах против воли появились слезы.
— Почему? Это тоже болезнь?
— Когда ты была юной, с тобой произошло кое-что нехорошее. Один человек… тебя обидел. С тех пор ты не можешь выходить на улицу. Мы используем специальные солярии и комплексы витаминов, чтобы компенсировать недостаток света и свежего воздуха.
— А может, я уже могу? — тихо пробормотала я. — Если я не помню, что со мной случилось, может, мне не станет плохо среди людей?
