– Это видимость, – возразил Алексей. – У него железная воля. Иначе он не работал бы в гестапо.
– Он работает в гестапо? – удивилась она. – Откуда ты знаешь?
Алексей не ответил, и Ольга не стала переспрашивать.
– Все же он слишком живчик для такой работы, по-моему, – заметила она. – Может быть, его неправильно оценили. Разве у них не бывает ошибок?
– У них – не бывает. Они друг друга находят безошибочно.
– Кто – они? – не поняла Ольга.
– Такие организации и такие люди. Ну, пора. – Алексей надел докторский халат. – Посмотри, пришел ли он. И приглашай.
Грюнлих вошел вслед за Ольгой в кабинет со словами:
– Добрый день, мой повелитель!
– Рад, что вы в отличном настроении. Но я не повелитель, а обычный врач. Здравствуйте, господин Грюнлих, – сказал Алексей.
– Для вас я просто Ханс! – воскликнул тот. – А что до повелителя… Врач обязан повелевать. Поэтому я и жду от вас повелений!
Он вытянулся в струнку. Все засмеялись.
– Тогда я вам приказываю сесть в это кресло поудобнее и рассказать, что вас беспокоит, – предложил Алексей.
Сам он сел на круглую табуретку напротив кресла, предназначенного для сеансов гипноза.
– Когда мир стоит на пороге больших событий, – заявил Грюнлих, усаживаясь, – невольно чувствуешь себя маленькой деталью огромного механизма.
– Да вы философ, – заметил Алексей. – Но маленькой детали нужен отдых. Расслабьтесь.
Он посчитал Грюнлиху пульс, оттянул веки… Обычный осмотр.
«Отчего тогда моя тревога? – подумала Ольга. – Не понимаю!»
– Аппетит, сон? – спросил Алексей.
– Аппетит зверский, но спать стал плохо, – сообщил Грюнлих. – По-моему, мне не хватает сил для сна, как ни парадоксально это звучит.
– Вы чересчур эмоциональны, – заметил Алексей.
– О да! – воскликнул Грюнлих. – Эмоции кипят во мне, перехлестывают через край! Я буду счастлив, если вы меня загипнотизируете.
Ольга видела, что сеанс гипноза уже начался, что Алексей не столько беседует с Грюнлихом, сколько заговаривает ему зубы.
– Надо прогнать лишние эмоции, – глядя пациенту прямо в глаза, отчетливо произнес он. – Не думайте сейчас ни о чем. Полностью расслабьтесь. Представьте море – ровную, спокойную поверхность… Закройте глаза.
При этих словах он положил ладони на виски Грюнлиха. Тот немного поерзал в кресле, но тут же успокоился. Дыхание его сделалось ровным, глаза закрылись…
– Ничего нет. Ничего вас не волнует, – все тем же убедительным тоном произнес Алексей.
– Ничего… – пробормотал Грюнлих. – Только…
– Это неважно. Ничего.
