— Гм, ладно, коли так; давай штаны.
Одевался лениво, зевая и почесываясь.
От Кольки до Петьки Чубарова добрых двадцать минут ходу. Брели все тридцать, нежась на солнышке. Петька, в чем мать родила, на полу лягушкой прыгал.
— А-а, ранние птички, те самые, которые носы прочищают, когда поздние глаза продирают. Садитесь к окошку, прочищайте там на здоровье. Я сейчас.
Еще минут пять он продолжал подпрыгивать, подскакивать, припадать и размахивать поочередно руками и ногами, потом накинул трусы и принес таз с холодной водой.
— У тебя хозяйка-то в обморок не падает от твоего зверского вида?
— Дрессирована. Вначале нос воротила, а теперь хоть без трусов гуляй — ничего.
Намочив полотенце, Петька отлакировал себя водяным налетом с ног до головы и потом быстро и ловко вытерся сухим полотенцем. Одеваясь, закурил папироску и, не спеша, затянулся густым терпким дымом. Колька бросил ему:
— Быдло, гимнастику делаешь, а сам с утра папиросы в обе ноздри тянешь. Что ж это за физкультура? Не к лицу будто!
Петька смущенно почесал затылок:
— Знаю, что не к лицу, да вот никак с проклятым зельем разделаться не могу. Пробовал бросать, не выходит. День не покурю, ночь не засну, кишки наружу воротит. Плюну и опять закурю. Сколько раз уж так. Ну да чорт с ним! Не в этом сила. Давай, братва, чай пить. Выволакивай стол на середину, я за кипятком.
Схватил чайник и исчез, веселый, крепкий, до краев наполненный свежими жизненными соками.
— Чорт, а не человек. Здоров, как столб телеграфный. Этого надолго хватит.
Сидели, потягивали горячий чай с дымящимся ситным. В джегиной голове нежданно, откуда-то со дна, из-под хлама, наваленного ему еще в церковно-приходской школе батюшкой Серафимом, всплыла вдруг высокопарная и постная фраза:
«Истинно говорю вам, что один из вас предаст меня». Усмехаясь, сообщил ребятам об архивной находке в своей голове и прибавил:
— А знаете, ребята, я ведь, пожалуй, выхожу предателем? Отсюда, ведь, мы в загс идем.
Колька щелкнул звонко языком. По Петькиному лицу пронеслась туча, но сдул ее Петька мигом прочь и весело бросил:
— Прогулом, значит, пахнет. Ну, куда ни шло. Для милого дружка и сережка из ушка.
Вышли от Петьки молча, домчали до места в пять минут. Едва на крыльцо взбежали, дверь распахнулась, и на порот выскочила Юлочка — ждала видно. Увидя ребят, смешалась, зарумянилась.
Потом засмеялась, протянула руку всем по очереди и пропела:
— Сообщники. Прекрасный выбор. Молодец Джега!
