Но дело обернулось совсем не так. Неожиданно на сходе предложения, высказанные в этом духе, встретили резкую оппозицию. Но удивительнее всего был не самый факт существования оппозиции, а ее силы и готовность дать бой по любому пункту предложения. Стало ясно, что комсомольская ячейка, организовавшая оппозицию самогонному предложению, успела провести какую-то агитацию, какую-то предварительную, незаметную их противникам работу. Среди многочисленных сельчан, выступивших за предложение комсомольской ячейки никакой попойки не устраивать, денег не делить, а купить сельхозмашины, оказались и два отчаянных развихляя и драчуна — братья Сергунины. После жаркой словесной свалки ячейка одержала полную победу. Эта победа была ознаменована горячим собранием ячейки. На собрание пришли впервые, кроме молодежи, сочувствующие бородачи, и Кузьма, долго топтавшийся и громко отхаркивавшийся у печки, вдруг, смущенно сутулясь, полез к столу и произнес свою первую речь.
Дальше завязался бой вокруг лавочника Власа. Эта борьба еще не была закончена, но Влас, под угрозой открытия кооператива, о котором ячейка хлопотала в губернии, сильно сократился и лебезил перед мужиками. Не всегда дело шло гладко. Однажды у околицы был найден с пробитой головой Никита Шершнев, приятель Чигуновых, коновод во всяких стычках с Власом. Но ячейку не запугаешь. Вспахивала она Борок своим комсомольским плугом, подымая тяжкую каменистую целину.
Едва грохнула двуколка последний раз разбитыми колесами, выскочил на крыльцо Андрюша Чигунов.
— Эх, мать честная! Неужели Джега!? Вот ладно-то!
Сбежал с крыльца. Обнялись как братья. Пошли в избу. Младший Чигунов за столом с матерью сидел. Увидал, подпрыгнул как чубарь, палкой подкинутый. Мать — сухонькая старушка, из-за стола встала, поклонилась степенно.
Не прошло и полчаса, как в чигуновской избе собралась вокруг стола вся ячейка.
Оглядел Джега смуглые молодые лица, оглядел упрямые, сожженные солнцем затылки. Подумал — «вот силища». И в себе силу почуял, силу упрямую и радостную. Зажглись глаза. Ударил ладонью по столу.
— Сила теперь за вами, товарищи. Не часто мы с вами видимся, зато теперь, коли сошлись, так не разойдемся, пока не наговоримся вволю. Рассказывайте, что и как тут у вас. Я послухаю.
Все оглянулись на Андрюшу Чигунова. Тот огладил ладонью крепкий затылок и начал длинный и обстоятельный рассказ о делах и битвах борковской ячейки. Вначале говорил тихо, потупясь, потом голову поднял, зажглось лицо ярью горячей, залоснилось потом. Ворочал слова тяжелые, как жирные пласты земли. Кругом головы подымались выше, глаза фонарями светились, палила лица кровь молодая. Поддакивать начали, голоса подавать. Сидел Джега среди них, как в кольце медном, и чуял — бьются семнадцать сердец как одно.
