Гавриил Окунев потратил немало времени, чтобы надежно освободить жену своего старшего брата от близкого, но нежелательного родственника. А пока он этим занимался, у Антонины Окуневой сидел другой гость, желанный.
Леон Ираклиевич Томбадзе был рослым, мужественного вида брюнетом — из тех, кого принято называть жгучими. Носил он не черкеску с мягкими шевровыми сапожками, а просторный китель тонкого шелка, белые брюки, желтые туфли. И все же явственно чувствовалась стройность настоящего джигита, обладателя классической «осиной» талии.
Обняв Антонину рукой с длинными пальцами и ногтями, свидетельствующими о тщательном уходе, Леон вместе с хозяйкой любовался серебряными чайными ложечками.
— Какие миленькие! — восхищалась Антонина.
— Есть еще вещь! — с торжеством воскликнул Леон.
Он считал, что умный человек всегда сумеет продлить удовольствие. Глупо выкладывать все сразу. Томбадзе достал нечто и нарочито медленно стал развертывать тонкую обертку и вату.
— Вот! Сам отделал и сам золотил.
Это была красивая, тщательно вызолоченная пудреница художественной работы.
— Леончик ты мой любимый! — Антонина наградила поклонника продолжительным поцелуем. Но тут же оттолкнула увлекшегося возлюбленного.
— Сумасшедший! А если кто войдет? Потерпеть не можешь?
Томбадзе, как борзый конь, выдохнул воздух через раздутые ноздри крупного носа.
— Слушай, Нина, когда ты своего бросишь? Отдашь ему Нельку и будешь совсем со мной? А?
— Легко тебе говорить! А металл?
— Что металл! Разве в Сибири один такой Окунев есть? Э, деньги будут!
Леон Томбадзе не на шутку привязался к этой свежей еще, пышной, белокурой и белокожей женщине. В известной мере их знакомство завязалось в связи с золотым песком.
В юности лудильщик, затем ученик ювелира, Леон Ираклиевич после войны и демобилизации некоторое время промышлял мелкой работой и некрупной спекуляцией. После денежной реформы сорок седьмого года и усиления борьбы со спекуляцией Леон завел свою ювелирную мастерскую-чуланчик, где работал один. Когда и здесь возникли затруднения, он устроился в артель. Из него выработался отличный мастер. Он работал со вкусом и тонко. Под полой принимал заказы из «давальческого» серебра и золота, хотя это, по понятным причинам, и запрещалось законом. В компании с одним зубным техником Томбадзе наловчился изготовлять латунные коронки «под золото» для тех, кто хотел по дешевке блеснуть своим ртом.
Как скупщика золотого песка Леона нащупал Гавриил Окунев. Знакомство с Антониной было делом случая. Леон встретил ее и Гавриила на улице, и тот не мог не познакомить их. «Прекрасная белая женщина» сразу покорила Томбадзе.
