Ага, говорил ему Коляда о такой напасти, как и о способах лечения.
– Весьма сочувствую. Не из любопытства интересуюсь, сам лекарь.
– Так ты по этому поводу пришел? Кто послал тебя, не Филодор?
– Вообще-то я пришел узнать, нет ли среди рабов твоего отца моего родственника, Вторуши Фомичева?
– Кто знает фамилию раба? Он русич?
– Как и я. Светлые волосы, серые глаза. Сейчас ему должно быть двенадцать лет.
– Пройдем во двор.
Площадка за домом невелика, за ней накрытый крышей загон, как для скота. К сыну хозяина подбежал надсмотрщик:
– Уважаемый Алонсо, рабы отдыхают после работы.
И склонился в поклоне.
– Выведи всех русичей. Серые глаза, светлые волосы. Быстро!
Надсмотрщик открыл замок, крикнул:
– Русичи, выходи! Строиться у решетки!
Вышли человек двадцать. Лица понурые, тела худые, ветхая одежда.
– Подойди, посмотри, нет ли здесь родича твоего? – махнул рукой Алонсо.
Первуша прошел медленно вдоль строя, всматриваясь в лица. Никто на брата не похож, и по возрасту не подходят.
– Его здесь нет, – покачал головой Первуша.
– Если он в Кафе, его можно найти. Но уж коли ты здесь, не окажешь ли помощь отцу? Ослаблен он сильно.
– Кровь теряет?
– От кровопотери уже ходить не может.
У Первуши едва не вырвалось – поделом. Торговать людьми, как скотом, – грех. Человек рождается свободным.
Ну что же, почему не посмотреть, хоть и плохой человек, работорговец, но все же создание Божее. Алонсо проводил знахаря во внутренние покои. Богато работорговец живет! Всюду на полах ковры, мебель красивая, узкие окна от палящего днем солнца шелковыми занавесками прикрыты. Для Первуши – роскошь невиданная. В спальне Фернандо широкая кровать под балдахином. На постели хозяин возлежит. Худ, очень бледен, глаза впали. На приветствие Первуши не ответил из-за слабости, лишь веки приподнял.
– Оставь меня наедине, – попросил знахарь.
– Я за дверью буду, – согласился Алонсо.
Не верил Первуше: слишком молод для опытного лекаря. А возраст для целителя играет роль, опыт – он с годами приходит. Но то для обычного человека применимо. Первуша же чародейством владел. Заговаривать на остановку кровотечение даже иные бабки-знахарки умели. Первуша обернулся проверить – ушел ли Алонсо. Руку болящего в свою взял. Пульс частит, состояние скверное, надо поторапливаться. Для сильного воздействия телесный контакт нужен. Не отпуская руки, заговор прочел. Кровь остановится, но сама болезнь от заговора не исчезнет, и через время кровотечение возобновится. Для лечения травы нужны. У себя на родине Первуша собрал бы крапиву, корни одуванчика и, главное, почечуйник. Есть такая неприметная травка. Правда, мазь из трав готовить долго, несколько дней. А чтобы силу целебную умножить, при кровотечении наговоры честь надо, на каждой стадии свой.
