На другой день люди на берегу начали работать.
В залив Улан-Су сразу ворвалась шумная, суетливая жизнь. Ван-Чанг со страхом смотрел, как подрубленные топором, упали священные лиственницы, утопив свои вершины в глубокой воде. Вокруг зеленых великанов рядами легла вырубленная роща, в которой жил змей И-Фанг, толщиною в руку и длиною в десять шагов.
И-Фанг спасаясь, пополз по берегу ручья, таща между камнями свое длинное тело, похожее на серый канат, но от старости змей не мог найти безопасного пути в горы и направился прямо к тому месту, где двое русских поселенцев расчищали поляну.
Ван-Чанг увидел, странную вещь. Вместо того, чтобы бежать от змея, которого боялся даже великий желтый охотник, люди с криками бросились к нему и через минуту длинное тело мудрого И-Фанга, единожды в столетие меняющего свой цвет, разбитое и раздавленное, билось под камнями. Когда русские начали взрывать скалы на берегу, чтобы расчистить место для стоянки лодок и сделать удобный спуск к морю, Поднялся такой шум, какого ещё никогда не было в заливе. ВанЧанг бежал в тайгу и не выходил несколько дней, лежа между камнями на мокрых листьях и вслух рассуждая о безумии пришельцев.
Скалы ограждают землю от нашествия великой воды и кто колеблет их, погибнет, потому что открывает путь морю к земле. И-Фанга нельзя убить, он вновь и вновь рождается каждые сто лет и, когда явится в новой коже, блистающей, как свежая и сочная трава, онь сожрет детей пришельцев, их скот и их самих.
По склону горы мимо китайца испуганно бежал волк Ли-Канг, хитрый обманщик, которого одинаково ненавидели и Ван-Чанг и тигр.
Ли-Канг опустил острую морду к мокрой земле и глаза его блестели от радости. Китаец бросил в него камнем.
— Ты один рад приходу русских, потому что со всеми жил в ссоре и питался падалью, но подожди, дойдёт и до тебя очередь!
Ли-Канг насмешливо одним глазом посмотрел на китайца, отбежал на такое расстояние, куда не долетали камни, и хрипя от душившего его смеха, завыл погребальную песню Ван-Чангу.
Прошел месяц. Подходило время муссонов, несущих с моря лиловые и черные тучи, когда горный поток разливался во всю ширину долины, и
Ван Чанг спустился посмотреть, что сделали белые пришельцы.
На холме, где жил мудрый И-Фанг, теперь стояли бревенчатые избы; кругом тянулось вспаханное поле и еще дальше рядами лежала скошенная трава. Люди и лошади работали в глубине долины, прокладывая широкую просеку в тайге; никто не мешал Ван-Чангу ходить около моря.
