По получении приказа Манштейн незамедлительно выразил протест своему непосредственному начальнику, командующему 4-й танковой группой генералу Гёпнеру, впоследствии казненному за покушение на Гитлера. Гёпнер высказал понимание позиции фон Манштейна и пообещал сделать все возможное для отмены приказа. После чего Манштейн встретился с фельдмаршалом фон Леебом, командующим группой армий «Север», и сообщил ему, что не может выполнить этот приказ. Фон Лееб промолчал, но Манштейн почувствовал, что тот на его стороне. Однако никто из этих офицеров не дал ему никакого точного указания.
Фон Манштейн вернулся в штаб-квартиру, где проинформировал свой штаб, что не намерен передавать этот приказ в части и подразделения. Полковник Детлефсен (начальник оперативного отдела штаба 56-го моторизованного корпуса. – Пер.) возразил, что в воинских частях все равно могут узнать о приказе из других источников. Солдаты и офицеры часто переводятся из одних подразделений и частей в другие. Передаст ли фон Манштейн приказ или нет, в частях все равно о нем узнают. Фон Манштейн согласился с таким доводом и решил посетить командиров дивизий и поставить их в известность, что не допустит исполнения «приказа о комиссарах» в своих войсках. Командиры дивизий с готовностью восприняли решение фон Манштейна, поскольку его отношение к приказу разделял каждый честный немецкий солдат. Им не хватало только человека с сильной волей, который подал бы пример.
Новая проблема возникла после начала вторжения в Россию, когда под командование фон Манштейна перешла дивизия СС «Мертвая голова» (не следует путать с отрядами СС «Мертвая голова». – Пер.). Манштейн специально посетил ее командира и объявил ему, что ожидает от его дивизии и солдат цивилизованного отношения к военнопленным, и потребовал, чтобы его пожелания в отношении «приказа о комиссарах» неукоснительно соблюдались. Если вспомнить, что подразделения СС докладывали напрямую Гиммлеру, то со стороны фон Манштейна это был мужественный поступок. Видимо, ему просто повезло, потому что на следующий день генерал СС получил множественные ранения, и его заменил командующий из вермахта, полностью разделявший точку зрения фон Манштейна.
Сторона защиты вызывала в суд фельдмаршала фон Лееба и тех из оставшихся в живых офицеров, кто получал приказы фон Манштейна.
«Приказ о комиссарах» был принят к исполнению, но только не в 56-м моторизованном корпусе. Обвинение представило ряд отчетов, в которых каждое соединение было обязано информировать Гитлера о количестве уничтоженных комиссаров. Эти отчеты относились ко всем соединениям 4-й танковой группы, за исключением корпуса фон Манштейна. На американских процессах возникало немало сомнений по поводу этих отчетов. Также высказывалось мнение, что они не соответствовали действительности, и цифры в них завышались, поскольку Гитлер проявлял личный интерес к выполнению приказа о комиссарах. Подложные отчеты о событиях, которые нельзя проверить, не новость в любых организациях, питающих пристрастие к формализму. Но в том, что касается фон Манштейна, нет надобности углубляться в подобные теории. В его корпусе никогда не расстреливали комиссаров и не отсылали отчетов, потому что фон Манштейн запретил это делать.
