Наконец, голоса стихли: мужчины ушли, но Алекс продолжала неподвижно лежать в темноте. Она почувствовала, как Настя поправляет свою одежду.
– Все хорошо? – спросила американка.
– Конечно, хорошо. Я вне себя от восторга, – прошептала Настя. – Что ты со мной сделала?
Алекс едва слышно хихикнула.
– У тебя раньше такого не было? Я так счастлива быть твоей первой. Для меня это тоже было в новинку, то есть я хочу сказать – с женщиной.
– Что бы это ни было, я хочу повторить. Но, пожалуй, не сейчас.
– Да, давай выбираться отсюда, пока эти мужики не вернулись. Сомневаюсь, что смогу найти выход.
– Вдоль стены идут скамейки. Там, где они кончаются, и будет дверь.
Алекс встала на колени и, протянув вперед руку, нащупала скамью.
– Да, скамейки прямо здесь.
Настя встала на колени рядом с журналисткой, и вместе они добрались до последней скамьи. Алекс пришлось повозиться, чтобы найти дверную ручку. Она медленно приоткрыла дверь.
Над летным полем, окутанным темнотой стоял тусклый сине-серый свет; его оказалось достаточно, чтобы девушки разглядели летчиков, прислонившихся к хвосту одного из Туполевых. Чтобы их не заметили, девушкам пришлось пробираться вдоль другого борта ближайшего бомбардировщика. Алекс молча, не рискнув говорить даже шепотом, взяла Настю за руку и побежала.
Лишь добравшись до Настиного блиндажа и попрощавшись, журналистка поняла, что забыла в планере свою перчатку.
Утреннее построение перед столовой носило скорее неформальный характер, но сегодня атмосфера была напряженной, поскольку всем было известно, что три лучших летчицы полка отправились на гауптвахту. Майор Казар поднялась на маленькую трибуну и, не упомянув отсутствовавших девушек, подвела краткие итоги последних операций и зачитала текущие задания. Утренние вылеты отменялись: Сталинград стал приоритетной задачей, а на базу приехали грузовики. Всем девушкам предстояло помогать мужчинам перегружать припасы из грузовиков в планеры для скорейшего вылета.
Напоминать, что храбрые солдаты, сражавшиеся в сталинградском «котле», в начале зимы отчаянно нуждались в продовольствии и боеприпасах, не требовалось. К двум часам дня погрузка на бомбардировщики и планеры была завершена. В полтретьего Алекс наблюдала за их взлетом в сопровождении четырех Яков-1, за штурвалами которых сидели летчицы 586-го полка. Но ни Насти, ни Кати среди них, разумеется, не было.
– Я заметила, что сегодня вы работаете в одной перчатке. – Алекс вздрогнула от неожиданности, услышав голос позади себя. – Должно быть, это ваше. – Майор Казар протянула ей меховую кожаную перчатку. Перчатки были тоньше, чем у советских летчиц, их нельзя было перепутать, и Алекс не оставалось ничего другого, как нагло выкручиваться.
