— И ты ничего не хочешь мне сказать? — настаивал он на разговоре, а я не хотела обсуждать то, что узнала. — Ни о чем не хочешь спросить?
Как-то все это вылилось на меня ушатом ледяной воды. Не представляла, как вообще о таком говорить!
— Я не знаю, что сказать, — честно призналась, — и о чем спрашивать. Мне открылось то, что я считала вымыслом. И как жить с этим — не представляю.
— Тебе нужно время. Я понимаю. А когда ты будешь готова, мы поговорим. Хорошо?
Я кивнула, но так и не решилась взглянуть на Лиама.
Я мерил шагами гостиную, не представляя, куда себя деть. Нервы были на пределе, зубы стиснуты, тело напряжено, как пружина, которая в любую секунду может лопнуть.
«Разве тебе не все равно?» — слова девчонки крутились в голове уже битый час. И каждый раз, вспоминая, как она прижималась к моей груди, пока я нес ее израненное тело домой, внутри разгорался пожар. Он выжигал все дотла! Эти мерзкие твари едва не прикончили Дану. Если бы я хоть на минуту опоздал… Черт! Даже думать об этом не хочется…
Я сжал руки в кулаки. Обостренным слухом уловил звук открывающейся двери. Значит, док уже закончил… Выловив его у двери, сходу спросил:
— Как все прошло?
— Не переживай, жить будет, — усмехнулся Ричард, подбадривающее хлопнув меня по плечу.
Но мне не понравилась шутка. Я рыкнул и скинул его руку.
— Можешь зайти к девушке.
— Нет, — замотал головой я и отшатнулся от него, как от чумного.
— Нет? — удивление проскользнуло на его лице. — Я думал, она…
— А тебе не нужно думать, просто делай свое дело! — огрызнулся.
Рич махнул рукой и удалился, а я замер на месте, не понимая, отчего так обозлился. Неужто боялся услышать то, что так категорически отрицаю?.. Что мне нравится эта девчонка… От этих мыслей волк под кожей взвыл, желая взять надо мной верх и помчаться в комнату Даны. Уткнуться мордой в ее волосы, ощутить мягкость, вобрать в себя их аромат… Черт!
Я помотал головой, сбрасывая наваждение. Не о том думаю! Не о том!
Появление в гостиной Лиама не стало неожиданностью. Брат опустился в кресло и, закинув ногу на ногу, выжидательно, с прищуром, посмотрел на меня.
— Что? — Развел я руками.
— Теперь Дана знает о нас… — задумчиво изрек он.
— Осуждаешь мой поступок? Да она кровью истекала! Мне пришлось обратиться при ней…
— Да я не осуждаю! Наоборот. Ты сделал все правильно.
Голос Лиама был тверд и на удивление спокоен. Раньше в подобных ситуациях брат паниковал и совершал глупые поступки, как и любой подросток в его возрасте. А теперь… он изменился. Но в чем причина перемен? Этот вопрос не давал покоя ни мне, ни моему зверю, и пугал. Я не хотел знать ответ, потому как боялся услышать то, что все это из-за… любви к Дане.
