Конвой первого разведбатальона тормозит на дороге у моста. Детишки, собравшиеся у тракторного прицепа, расстрелянного накануне ночью, скачут вокруг и машут руками, не обращая никакого внимания на валяющиеся у их ног тела пассажиров. Чуть дальше — еще одна расстрелянная машина, рядом с которой в грязи валяется труп мужчины. И снова вокруг останков побоища пляшут дети, показывая американцам поднятый вверх большой палец и выкрикивая: «Буш! Буш! Буш!»
Я останавливаюсь у машины Эсперы — Хамви с открытым верхом. Уставившись на ухмыляющихся нищенских детей с грязными ногами, он говорит: «Меня тошнит от того, как живут эти люди». Капрал Габриэль Гарса, стоящий у гранатомета 0.50 калибра в своей машине, говорит: «Да они живут ничем не хуже, чем мексиканцы в Мексике». Гарса улыбается детям и бросает им конфеты. Его бабушка из Мексики и, судя по тому, как он усмехается, становится понятно, что мексиканцам не так уж плохо живется.
Эспера с отвращением отворачивается. «Поэтому я на хрен терпеть не могу Мексику. Ненавижу страны третьего мира».
Несмотря на резкую критику, которую высказывает Эспера в отношении белого человека, — он высмеивает английский как «господский язык» — его мировоззрение отражает самопризнанную роль слуги в империи белых. Это что-то, чем он, очевидно, наслаждается с одинаковой долей гордости и цинизма. «Эти люди живут как в аду, — говорит он. — США просто нужно войти во все эти страны, здесь и в Африке, установить американское правление и наладить инфраструктуру — с МакДональдсом, Старбаксом, Эм-Ти-Ви, — а затем просто передать это им. Если нам придется убить 100 тысяч, чтобы спасти 20 миллионов — это того стоит». Он зажигает сигару. «Черт, США делали то же самое дома на протяжении 200 лет — убивали индейцев, использовали рабов, эксплуатировали труд иммигрантов, чтобы построить систему, которая сегодня для всех одинаково хороша. Как это называет белый человек? Предопределение судьбы».
Через полчаса конвой первого разведбатальона снова ползет на север по проселочной дороге среди полей. Когда Хамви Колберта проезжает мимо затененной деревьями деревушки с левой стороны, там раздается серия взрывов. По звуку это похоже на выстрелы из миномета, возможно, откуда-то из деревенских домов. Если десять дней назад тот факт, что позиция врага находится всего в нескольких сотнях метров, не на шутку встревожил бы группу, этим утром никто не произносит ни слова. Колберт устало берет свою ручную радиостанцию и передает информацию о расположении предполагаемой позиции врага.
