Он протянул руку и погладил ее большим пальцем по подбородку:
– Маленькие шажки.
Шерри удрученно пожала плечами. Она боялась, что маленькими шажками им не добраться туда, куда они должны попасть как можно быстрее.
– Давай выйдем отсюда ненадолго, – улыбнулся он.
– Может, пройдемся по улице? – предложила Шерри. – Мне нужен свежий воздух.
Они молча шагали по тротуару. Шерри была благодарна Джону за понимание. Он знал, что ей нужно собраться, и не лез с разговорами.
Вчерашняя буря, похоже, погасила волну горячего воздуха. Стало намного прохладнее, градусов двадцать пять по Цельсию, как и положено в июне, воздух напитался влагой после дождя.
Поначалу прогулка по городу принесла Шерри облегчение. Присутствие Джона в переговорной спасло ее от тяжелого приступа холода, и все же ее потряхивало. Теперь остатки приступа начали растворяться в прибрежной жаре.
Однако через некоторое время Шерри отчего-то стало неуютно, как тогда, на пляже, когда она шла к дому Жасмин Хаус. Девушке показалось, что за ней снова кто-то следит. Она остановилась и резко обернулась и снова ничего необычного не заметила.
– Что случилось? – насторожился Джон.
– Ничего, – поспешила заверить она его.
– Еще как чего! Сначала все шло хорошо, и вдруг ты вся напряглась, как пружина.
– Я просто почувствовала на себе чей-то взгляд.
– Я ничего странного не заметил.
– Знаю. Это все игра воображения. Несколько дней назад уже было такое, когда я шла к Жасмин. Да и в участке мне казалось, что все на меня смотрят. – Она громко вздохнула. – Либо я утрачиваю связь с реальностью, либо слишком много о себе возомнила.
Джон обнял Шерри за плечи:
– Я могу официально заявить, что оба предположения неверны.
– А вот я в этом не уверена.
Они решили вернуться обратно на работу. Причем Джон попросил ее остановиться у одного из ларьков с барбекю. Парень явно влюбился в эту еду.
Вернувшись в участок и усевшись за стол Джона, с тем чтобы просмотреть заметки, которые она сделала во время беседы с Тиной, Шерри опять почувствовала на себе посторонние взгляды. Ей хотелось нарисовать мужчину в дверях дома, которого описала Тина – пусть в общих чертах, но недружелюбные взгляды со всех сторон действовали ей на нервы. А она и без того в последнее время много нервничала.
– О вас весь участок болтает, – сообщил Зейн, передавая Джону очередную папку.
– Ничего нового, – пожал тот плечами. – Они с первого дня стреляли в меня глазами. Была бы их воля, прожгли бы дыру во мне своими взглядами.
