– Как на детектива Уэльса, – ответила Тина. – Больше похоже на детектива Уэльса.
Мужчины сели. Шерри пожала Тине руку.
– Отлично. Весьма полезная информация.
– Правда? – Тина окинула взглядом комнату.
– Теперь мы знаем, что преступник был ростом примерно пять футов десять дюймов, – вставил Джон. – Это очень важно.
– Слава богу! – Тина снова заплакала. – А то я чувствовала себя такой бесполезной!
Шерри обняла ее за плечи:
– Как раз наоборот. Вы очень нам помогли. Я собираюсь поговорить с другими женщинами, и мы, возможно, соберем единую картинку. Но на сегодня достаточно. Возможно, мы поговорим еще раз в другой день.
Тина совсем выбилась из сил. Зейн помог ей собрать вещи и проводил до выхода.
– Почему вы прервались, когда стало хоть что-то проясняться? – спросил Шпенглер.
– Знать, когда нужно притормозить, не менее важно, чем понимать, где можно поднажать, – ответила Шерри, садясь за стол. – Память – очень хрупкая вещь. Если давить слишком долго или слишком сильно, можно разрушить все воспоминания.
– Ты заставила ее подсознание найти другую тропинку. Теперь она может вспомнить и другие детали, – вставил Джон.
– Очень на это надеюсь, – вздохнула Шерри. – Потому что знание о том, что преступник среднего роста, не поможет нам поймать его.
Она отодвинула стул от стола и сложила руки на груди. Шерри и самой был нужен перерыв не меньше, чем Тине.
– Этой детали у нас прежде не было, – заметил Джон.
Шпенглер поднялся.
– Ага, только это его не остановит, знаете ли. Так что вы зря заставили женщину еще раз пережить весь этот ад.
Он ушел, качая головой, а Джон с Шерри остались сидеть, глядя ему вслед.
Шерри размышляла: может, Шпенглер прав и нужно было поднажать на потерпевшую? Ради кого она прервала допрос, ради Тины или ради себя самой?
Не остановилась ли она из-за того, что знала – если Тина случайно вспомнит что-нибудь, она, Шерри, не сможет это нарисовать?
Вот бы Шпенглер повеселился!
– О чем бы ты ни думала, немедленно прекращай! – приказал Джон, сидящий по другую сторону стола переговорной.
– Наверное, я должна была продолжить.
– С нее достаточно. Ты же сама сказала, что давить очень вредно.
– Да, но мне кажется, что я пожалела себя, а не ее.
Джон обошел стол и присел рядом с ней на краешек столешницы, скрестив перед собой ноги.
– Это было бы вредно для вас обеих. Ты правильно сделала, что остановилась. Если бы ты не прекратила диалог, это сделал бы я.
– Я больше не могу доверять себе, Джон.
