— Нет, он не чудак, — он сумасшедший!
В тот день, когда Свен возвел верхушку корпуса, в поселке состоялся карнавал в честь открытия первой гидростанции. Свен особенно потрудился в этот день и только с наступлением ночи разрешил себе немного отдохнуть. Он присел у основания ракеты, закурил трубку и, глубоко затянувшись, пустил струю вверх, туда, где выше его головы уходила вверх неровная линия корпуса.
— Тяжелый был денек! — пробормотал он, вытягивая ноги.
Натруженные ладони его горели, и усталость медленно стекала по сильным еще мускулам, освобождая тело для отдыха.
— Гек, эй, Гек, принеси-ка воды! — крикнул он в темноту, но темнота ответила молчанием.
Свен поднялся, оттолкнувшись обеими руками от корпуса, и обошел площадку. Гека нигде не было. Далеко внизу во мгле ночи горела россыпь огоньков. Там веселились люди, оттуда доносились звуки голосов, обрывки песен. Теплый ветер дул с далекого горизонта, обозначенного узкой огненной чертой, а выше, в прорехах туч, мерцали звезды.
— Ушел! — пробормотал Свен. — Глупый мальчишка!
Он глубоко вздохнул, погасил трубку и пошел спать, так и забыв, что хотел напиться.
Утром он обнаружил возле своей постели кувшин. Настоящий медный кувшин. В хижине было полутемно. На полу, завернувшись В шкуру, посапывал во сне Гек. Свен взял кувшин в руки и заглянул внутрь.
Ого! Неужели вино? Он отхлебнул глоток. Настоящее виноградное вино! Он выпил полкувшина, не отрываясь и испытывая острое наслаждение, и вдруг отнял от губ холодный край и швырнул кувшин на пол.
— Проклятье!
Заворочался во сне Гек. Разлившееся вино плеснуло ему в лицо. Он проснулся. Отец сидел на кровати, взъерошенный, полуголый, рассерженный. Гек отбросил шкуру и сел, раскинув ноги.
— Ты что?
— Я? Я-то ничего, — выразительно сказал Свен. — А вот что ты? Ты опять был там, глупый мальчишка! Ты принес вино.
— Я хотел… я думал… Мне хотелось сделать тебе приятное, — забормотал Гек.
— Ты глупец! — закричал Свен, вскакивая с постели. — Ты прожил на свете всего девятнадцать лет, и если ты будешь жить, как они, те, у которых ты провел ночь, тебе останется еще два раза по стольку. Потом ты станешь жалким стариком и умрешь от какой-нибудь старческой болезни, не прожив и четвертой части того, что тебе положено…
Он бегал по хижине и кричал. Хмель ударил ему в голову, разбередив в душе старую обиду. Он хотел объяснить Геку, что нельзя размениваться на мелочи, когда идешь к большой цели, что надо набраться терпения. Сплот и его люди — нытики, хотя их и большинство. Они возятся в земле, что-то выращивая, что-то строя…
