- Радио! - воскликнул Гущин.
- Нет, - резко сказал хозяин, - это ветросиловая станция.
Действительно, наверху мачты вращался ветряк - так быстро, что лопасти нельзя было различить.
- Так вот откуда ваше электричество! - заметил Цветков.
- Да, - сказал хозяин, - это удобный двигатель. Я привез его с собой. Он очень простой конструкции, портативен, работает безотказно.
- У нас много таких установок, - сказал Гущин. - По-моему, при этом двигателе должна быть динамомашина.
- Конечно, - подтвердил Орнульф, - и сила двигателя меняется в зависимости от силы ветра. Правда, здесь ветры на редкость равномерные и очень сильные.
Идти против ветра было трудно. Он дул ровно, без порывов.
- У нас редкий день совсем без ветра, - продолжал хозяин, - но все же установка имеет батарею аккумуляторов на три-четыре дня работы. С изменением силы ветра меняются скорость динамо и напряжение. Этот двигатель работает совершенно автоматически. Динамомашина соединена с аккумуляторной батареей при помощи реле и автоматического выключателя и заряжает ее, когда увеличиваются скорость и напряжение. А если скорость ветра уменьшается, динамо отъединяется от батареи, и она не может разрядиться. Ток от батареи можно брать в любое время.
Гущин, подняв голову и придерживая от ветра меховую шапку, внимательно смотрел на электростанцию.
- Мачта разборная, - продолжал Орнульф. - Лопасти штампованные, из листовой оцинкованной стали и очень прочны. Их всего две, они похожи на лопасти воздушного винта самолета. Имеется руль, при помощи которого они устанавливаются по направлению ветра.
В его деревянном голосе прозвучала чуть заметно нотка гордости.
"И впрямь он практический человек, - подумал Цветков. - Но есть в нем все-таки что-то странное. Уж очень он хвастает своим ветряком, а ведь эта конструкция давно устарела!"
Но он вежливо спросил:
- Итак, эта установка вас освещает?
- И греет и готовит пищу, - добавил хозяин. - А вот и наш электромонтер!
Навстречу им шел человек почти такого же низкого роста, как и домашняя работница Орнульфа. Ветер дул ему в спину, подталкивал, и он должен был невольно ускорять шаги. Приблизившись, он поклонился и посмотрел на них с любопытством, но без удивления: очевидно, население острова уже знало об их прибытии. Гущин и Цветков ответили на поклон, а хозяин обменялся с монтером несколькими фразами. Гостям понравилось лицо этого человека: оно было, как и у женщины, монгольского типа, широкое, с острым подбородком, выдающимися скулами и узкими глазами. В нем было что-то открытое, простодушное и вместе с тем мужественное. Возраст его трудно было определить. Он казался молодым, но выражение лица было несколько усталое, как у много пожившего человека. Тон его в разговоре с хозяином был почтительный, но без подобострастия. Когда он пошел дальше, Цветков спросил:
