— Тут трава.
— Что? — Рядом возник Робин Гуд. — Так, а это ещё зачем? Так вы из тех, кто возит эту гадость? Та-ак, ребята, у нас сегодня намечается большой праздник с прыжками через костер и пожиранием всей своей поганой травы тремя…
— Вот у него. — Я показал на сержанта. — Семья болеет. Им это надо. Больше, чем вам.
— Так. — Робин Гуд достал меч и поворошил траву. — Чем докажете свои слова?
— Это барон Седдик. — Я решил бить наугад. — Если кто-то из вас служил в Пограничной страже, то его знает.
— Знает. — Вдруг сказал Лисьемордый. — Помнишь меня, сержант?
— Помню, Полведра. — Сказал сержант ровно. — Как твоя родня?
— Я тебя тоже помню, Говорун. Они умерли. Вижу, с твоей тоже нелады?
— Да, Полведра. Лихоманка. Им не полезно дыхание моря. Ты же знаешь.
— Да.
— Да.
Вдруг лисьемордый как-то ловко отошел от камня.
— Это барон Седдик, я знаю его с Пограничной стражи. Могу за него поручиться.
— И я. — Откуда-то сбоку. — Децимал, ты меня помнишь?
— И я тоже.
— И я.
Я только оглядывался. Человек десять, наверное. Все они сержанта знали. И всех он тоже знал, лишь успевал поворачиваться, встречаться взглядом с очередным разбойником.
— Это что, ваша Пограничная стража? — Не вовремя подал голос мастер Клоту.
— Нет, это Вольные стрелки. — Покачал головой я.
— Кто-кто? — У Робин Гуда слух оказался очень тонкий.
— Вольные стрелки. Те, ушел в леса и живет свободной жизнью, не платя десятины господам.
— Удивительно точно сказано. — Покачал головой Робин Гуд. — Ну, а кто я, вы знаете?
— Робин из Локсли, защитник слабых и утешитель обездоленных, берущий у богатых и дающий бедным?
— Во дает. — Хохотнул здоровяк. — Но что такое «Робин Гуд», это ругань какая-то дворянская?
— Имя героя из далекой страны.
— Ух ты хорошо! — Обрадовался Робин Гуд. — Меня ещё никогда с героем не сравнивали. Слышали, братья? Я герой!
Братья ответили одобрительным разномастным ревом.
— Кстати… Ну никак встретился нам человек, которому нужнее презренный металл… Чем мне. Что скажете, парни?
Лисьемордый первый выложил на камень несколько золотых с гордым профилем моего предка, Мурга Первого.
Потом подошел ещё один. И ещё. И ещё.
Я почему-то думал, что так только в фильмах бывает. Про того же Робин Гуда. Где Борис Хмельницкий рыцарю выкуп всей бандой собирали. А в реальной жизни сразу начнется — вот довезу до аэропорта в два ночи, если фару починю, дам взаймы, если зарплату заплатят… Но горка золота и серебра росла и росла. Кто-то принес кошелек, сложил туда все богатства, не разбирая, моё ли то, или не моё. Получился внушительный такой мешочек.
