Через три дня, в сумерки, я украдкой завернула к хлопкоочистительной машине. Села на край запруды, внимательно наблюдая за кустами. Через пару минут мое терпение было вознаграждено. В кустах возился какой-то зверь. Пес жив! Мы не опоздали. Едва дыша, я прислушивалась к хрусту сучьев, пока из-за деревьев не появился… Тревис. Мы уставились друг на друга.
— Видел его?
— Нет, но индейка съедена, это хороший знак.
— Наверно. Но это могла быть лиса. Или койот. Или муравьи утащили.
Тревис нахмурился.
— Муравьям не под силу утащить всё.
— Муравей может поднять груз в пятьдесят раз тяжелее себя. Поэтому муравьи — одни из самых сильных животных на Земле. Думаешь, их за это больше уважают? Нет!
— За что их уважать?
Я только вздохнула.
— Пошли домой.
— Я видел сон про этого пса, — вдруг сказал Тревис.
— Я тоже, но что делать, я все равно не знаю.
Мы собрались уходить, но тут я заметила краем глаза какое-то движение возле водозабора. Резко повернулась и успела увидеть, как на крутом берегу, в норе, наполовину скрытой старым, расщепленным молнией пекановым деревом, исчезает кончик острого носа. Как раз там, где было убежище Бандитки.
— Тревис, смотри! Это, наверно, Бандиткина нора, там, под сухим пеканом.
— Правда? — брат так и расцвел.
— А может, это вовсе и не Бандиткина. Может, койпес там всегда прятался. Безопасное местечко. Я пошла за едой. Сиди тихо, не шевелись.
Тревис кивнул. На лице — неописуемое блаженство. Я бросилась к конторе. Мистер О’Фланаган как раз собирался запирать. Он щекотал Полли под подбородком (ну, в общем, там, где мог быть подбородок, если бы у попугаев были подбородки).
— Мистер О’Фланаган, можно мне немного печенья?
— Конечно, дорогая, бери сколько хочешь.
Я сказала «спасибо» и высыпала содержимое вазочки в карман фартука.
— Господи, тебя что, дома не кормят? — удивился мистер О’Фланаган.
Мне в первый раз пришло в голову, что он, возможно, считает меня весьма странным ребенком.
Я тихонько подкрадывалась к берегу. Необязательно топать, как слон. Бедная собачка и так уже напугана.
Показала печенье Тревису. Он удивился.
— Собаки такое едят?
— Не сомневаюсь, сейчас он съест все, что дадут.
Прикинула, как спуститься к норе.
— Ты держишься за дерево, я держусь за тебя.
Полпути я проделала ползком, крепко вцепившись брату в руку, потом старательно прицелилась и кинула соленую печеньку как можно ближе к норе. Бросила следующую, на пару футов подальше, потом еще одну, и еще, и еще. Получилась дорожка; надеюсь, это выманит койпесика наружу. Тревис вытянул меня наверх, и мы стали ждать, что будет дальше.
