Вот, наконец, вечер, тьма. Давно уже не доносятся звуки бубнов. Все тихо внизу, в селении. В саду Барад-бека сквозь листву просвечивают два красных больших огня, — значит, пришельцы еще не спят. Дым стелется вверх по склону, и чуткое обоняние Ниссо улавливает запах вареного мяса; очень важный, видно, гость, если Барад-бек не пожалел заколоть барана! Ниссо осторожно, прямо по осыпи спускается к селению, — даже горная коза не спускалась бы так по зыбким камням. Обогнув осыпь, выходит на тропинку, вьющуюся вдоль ручья к Верхнему Пастбищу. Никто еще не успел оттуда прийти. Над тропинкой желоб оросительного канала; здесь вода разделяется на две струи: одна к полям Барад-бека, другая ко всем другим полям Дуоба. Ниссо жадно пьет воду, спускается ниже, подходит к ограде первого дома, охраняющей его от камней, катящихся с осыпи. Эти камни валом приникли к ограде. Странно, но в этот поздний час в доме слышны возбужденные голоса. В нем живет семья Давлята, у которого зоб еще больше, чем у Бондай-Шо; у него было восемь детей, шесть умерли за два последние года, остались две девочки Шукур-Мо и Иззет-Мо. Они еще совсем маленькие, но Иззет-Мо проводит это лето на Верхнем Пастбище, пасет там трех коз Давлята. Ниссо прислушивается: в доме кто-то громко, отрывисто плачет. Конечно, это жена Давлята, это ее голос, причитающий и такой скрипучий, будто в горле у нее водят сухим железом по камню.
— Лучше бы ты пошел к нему на целый год собирать колючку!
— Не пойду! — гневно отвечает Давлят. — Колючка не нужна богу.
— Чтоб твой бог… Чтоб твой бог…
— Зашей себе в шов то, что ты хочешь сказать! — в ярости перебивает ее Давлят и чем-то громко стучит.
Ниссо проскальзывает мимо дома, удивляясь: с чего это жена Давлята ругает бога?
В следующем доме женский плач еще громче, но никто не мешает ему. Ниссо удивляется и торопливо пробирается дальше. В домах, мимо которых она крадется, люди разговаривают и спорят, а ведь в этот час селение всегда спит мертвым сном!
Вот и еще женские стоны, — это сыплет проклятьями старуха Зебардор. Ниссо встревожена: что произошло? Днем стояли на крышах, пели и ударяли в бубны, а сейчас ведут себя так, будто каждую искусала змея!
Торопливо перебегая от ограды к ограде, Ниссо, наконец, добирается до своего дома. Убедившись, что тетки нет, входит в него. Прислушивается: Меджид и Зайбо спят. Ниссо успокаивается и ложится спать. Но сон долго не сходит к ней, — она слишком взволнована необычными обстоятельствами прошедшего дня, ей хочется скорее узнать все о приехавших, она боится, что тетка утром изобьет ее…
