– С вами все в порядке? Может, сердце? – привстал Макс.
Старик перевел взгляд на Макса, и как будто в волшебном мультике с него сошла ледяная корка, оттаял.
– Да руки-неклёки, не держат совсем… – поспешил Илья Васильевич оправдаться, полез под стол сгребать осколки. Видимо, палец порезал, вскрикнул. Макс решил ему помочь. Встретились под столом нос к носу.
– Ножик у тебя откуда? – спросил старик негромко.
– Что?
– Что слышал. Про ножик спрашиваю.
– А что ножик? Ножик как ножик… я его на распродаже купил. Прикольный.
Конечно же, Макс сразу понял, неспроста любитель птичек заговорил о нем.
– Да ты знаешь вообще, что за вещь у тебя в руках?
– Нет. А вы мне расскажите, – Макс тоже перешел на шепот.
Оба сидели под столом как два заговорщика. Но орнитолог оборвал всю атмосферу таинственности, вылез из-под стола и сказал самым будничным голосом: «А нечего мне рассказывать. Я тебе не историк. Про птиц могу много рассказать. А холодным оружием не интересуюсь».
– Значит, все-таки, историческая вещь? – зацепился Макс за слова орнитолога.
– Я тебе ничего не говорил.
Старик испуганно огляделся, как будто их кто-то мог подслушивать, потом дернулся к своему сундуку. Недолго в нем копался и достал подзорную трубу. Макс все это время молча наблюдал за стариком, понимая, что, сохраняя терпение, он получит в вознаграждение хоть какие-то ответы на вопросы, не дающие ему покоя вот уже четвертые сутки. Илья Васильевич с трубой подошел к окну, деловито отодвинул шторку, направил трубу на деревню, поглядел в окуляр, потом отстранился и жестом подозвал Макса. Того не надо было уговаривать, подошел, наклонился, посмотрел… в обзор трубы входили деревенские домики с резными ставнями. Макс не понял, что старик хотел этим сказать. А тот ликующе подмигивал. Макс еще раз приложился к трубе – может, он чего-то недоглядел? В следующий раз, когда он отодвинулся от окуляра, Илья Васильевич уже стоял возле стола, любовно поглаживая ручку ножа, который Макс оставил на столешнице. Макса обуяла непонятная ревность. Он подбежал к старику и отобрал у него свою собственность.
– Я просто хотел показать тебе, – залопотал испуганный орнитолог, тыча пальцем в рукоятку ножа, – узор, он совпадает. На ставнях в деревне точно такие же. А одежда, которую они надевают для своих гнусных ритуалов, она тоже с таким рисунком!
Макс снова приложился к подзорной трубе, потом посмотрел на нож. Сомнений быть не могло – узор был идентичным.
