А собаки все не было. Макс снова нырнул в палатку, взял с собой нож, сунув его за пояс – так спокойнее, и Славкин фонарик. Он отошел от лагеря на несколько метров. В отблесках костра корявый лес выглядел еще страшнее. Под каждой елкой и березкой так и чудился чертик, гномик… Обычная игра света, – пояснил сам себе Макс. А вот эта кучка под деревом – муравейник, – догадался он. С глазами. Почему с глазами? Макс начал приглядываться. Точно, на кучке муравейника ясно проглядывали чьи-то глаза. Жуть! Макс забыл, зачем сюда пришел.
А кучка муравейника начала шевелиться и приобретать кошачьи очертания. Макс включил фонарик и осветил зверя. Большая кошка, зажмурив глаза от яркого света, недовольно махнула хвостом и убежала в темноту леса. Оттуда послышался вопль, который они слышали часом раньше. Так вот кто это кричал. А проводник: выпь, выпь! Сам он выпь!
Макс рассмеялся сам себе, и посвистел:
– Барбос! Эй, ты, уважаемое животное… где ты?..
И ему ответил далекий лай. Макс вздрогнул. Звал, ждал ответа и все равно не ожидал. Лай повторился, но слышался он уже тише. Где он? Зачем туда забрался? «Барбос! Ко мне!» Лай становился все глуше. Казалось, что Барбос убегал все глубже в лес.
– Дурачок! Потеряешься!
Макс не на шутку испугался за пса. Освещая себе дорогу фонариком, он побежал на лай, время от времени выкрикивая имя своего питомца. Вдруг собака завизжала и заскулила, как от боли. Макс похолодел. Если Барбос попал в какой-нибудь капкан? Он побежал еще быстрее. Сейчас, сейчас. Скоро он освободит друга. Но тут Барбос взвизгнул в последний раз и замолчал. Наступила тишина. Макс бежал еще какое-то время, но потом остановился, не зная в какую сторону двигаться. Над головой зловеще заухал филин. Макс пошарил лучом фонаря в окрестной растительности – собаки нигде не было видно. Он завертелся волчком, метнулся туда-сюда, призывая друга. В ответ – тишина. Жуткая, полная невидимой жизни тишина.
Надо возвращаться в лагерь, сейчас все поиски бесполезны – говорил разум. Утром он попросит помощи проводника и иностранцев, и тогда… Макс чувствовал отвращение к самому себе, как будто он предает самого близкого и дорогого ему человека. Так и было. В последнее время Барбос стал для него чуть ли не единственным родным существом, связывающим его с Настей. И если он погибнет…
– Барбос, – еще раз крикнул Макс, – Барбосушка! – повторил тихо и без всякой надежды. И вдруг заметил какое-то движение, выхваченное краешком света от фонарика. Макс вернул луч, остановил на объекте и почувствовал, как на голове зашевелились волосы – прямо перед ним в луже плавал полуразвалившийся труп мужчины. В области сердца зияла огромная дыра. Лица было уже не разглядеть, животные и птицы-падальщики растаскали большую часть плоти, черви ели изнутри.
