Король соскочил с шатающегося от усталости мышонка и стал бегать по пещере. Он даже не замечал, что одна травинка на ноге развязалась и берестяной лапоть свалился. Граб шлепал босой ступней по мокрому полу, выкрикивал:
- У-у, ясные глаза! У-у, добрые лица! - Он остановился перед Главным пауком: - Ступай, Мохнобрюх, наверх и вышли в разведку кукушонка! Если все, что наговорил этот испорченный фонарь, правда, я нарисую тебе еще один... - Тут король задумался, потому что рисовать новый орден на пауке было негде. - Ладно, - решил он. - Я прямо из тебя самого сделаю крест и покрою золотом, которое мы завоюем.
Мохнобрюх тут же исполнил радостный танец и побежал выполнять приказание. Король пнул ногой мышонка, который успел свернуться на полу и уснуть.
Подождем вестей от кукушонка, - проговорил Граб, снова усаживаясь на мышонка. - Будем воевать с ясноглазыми, у которых много золота и оттого веселые лица. Я покажу им песни!
В это время Главный паук - Мохнобрюх - только что отправил в разведку кукушонка, а сам обходил дежурные посты пауков-крестовиков. Проверив, хорошо ли натянуты сети и не спят ли дежурные, Мохнобрюх заглянул в тюрьму, куда на ночь запирали пчел-пленниц. Наработавшись за день, пчелы лежали на дне ямы и не шевелились. Паук довольный пошел дальше. В тюрьме для водовозовулиток тоже все было тихо. Улитки спали в своих хрупких домишках, но по лужицам на полу ямы было видно, что и во сне они горько плачут. И опять Главный паук остался доволен.
К тюрьме для сильных и огромных муравьев Мохнобрюх подбирался осторожно. Он боялся этих черных рабов, челюсти которых могли бы легко отделить его голову от круглого брюха. И хотя муравьи были смирными, будто не сознавали своей силы, Мохнобрюх всякий раз трусил, глядя на них даже сквозь решетку. И теперь он не подошел близко к яме, а остановился поодаль. Все было тихо, и Главный паук повернул назад, но его кто-то осторожно окликнул. Он оглянулся и увидел мокрицу. Тяжело волоча свое вздутое серенькое тельце, эта капля воды на белых ножках, боязливо оглядываясь, подползла к Мохнобрюху.
- Хозяин! Хозяин! - закричала она шепотом. - Мальчик-груб пробрался в тюрьму к муравьям и о чем-то шепчется с муравьем-великаном. У этого мальчика жалостливое сердце и добрые глаза. Он часто без страха смотрит на солнце. Это ужасно! И хотя у него длинный нос, он, я клянусь сыростью, совсем не похож на своего короля. И таких в нашем королевстве я заметила несколько. Это опасно!
