Удивительные приключения Яна Корнела | страница 45

В роте нас встретили с ликованием, — ведь мы как будто только что сорвались с виселицы. К великому нашему удивлению, мы встретили там Матоуша Пятиокого целым и невредимым. Он сообщил нам, что перед его квартирой стояли на часах два кирасира с приказом — никого не выпускать из дома. По нашей вине вся семья хозяина и мушкетер оказались под домашним арестом. Матоуш никак не мог понять, за что. Только теперь ему стало ясно, как мы угодили под виселицу и почему попал под арест он.

— Судьба дала вам больше счастья, чем ума! — проворчал он. По тому же, как он подмигнул мне, было видно, что я снова поднялся в его глазах, — ведь мы осмелились выступить против Тайфла, хотя этот поступок представлял собой несусветную глупость.

Действительно, все это было рядом счастливых случайностей. Даже сообщение о приближении неприятеля оказалось преждевременным. Наш дозор наткнулся на шведскую разведку и поднял как раз ту страшную панику, которая спасла жизнь Картаку. Разумеется, теперь уже оставались считанные дни до того времени, когда мы встретимся лицом к лицу со своим противником. Для нас троих эти дни оказались еще более напряженными, — мы поминутно ожидали какой-нибудь новой подлости со стороны Тайфла. Мы посвятили в свое дело Криштуфека, и он обещал своевременно сообщить нам, если одноглазый что-нибудь задумает против нас в штабе. Сами же мы стали поочередно караулить друг друга, — ведь мы знали, что Тайфл был способен на все и мог бы легко расправиться с нами во время ночного отдыха.

Но паны офицеры теперь были слишком заняты своим делом. Сообщения о приближении неприятеля поступали в штаб все чаще и чаще, и неподалеку от Табора мы действительно встретились с ним.

Это было под Янковом.

в которой рассказывается о том, как Ян Корнел впервые участвовал в битве

Мне не забыть до самой смерти 6 марта 1645 года. Это был день моего боевого крещения.

Наш полк за два дня до боя спешно выступил из Собьеслава и отправился на юг, чтобы соединиться с остальными имперскими полками и с баварским войском, которое вел на помощь императору генерал Верт. В общей сложности нас было около шестнадцати тысяч. Это была огромная армия, — она превосходила силы шведов.

Вооруженные до зубов, наши подразделения, подобно волнам могучей реки, катились одно за другим к югу: эскадроны кирасиров, закованные в железо, в шлемах со спущенными забралами, с длинными пистолетами, торчащими из седельных сумок; роты мушкетеров, в широкополых «шведских» шляпах, со своими длинными ружьями, которые они ставили во время стрельбы на сошки; отряды рейтаров, одетых в легкие панцири, прикрывающие только грудь, с короткими ружьями — аркебузами, висевшими у них за плечами; большие каре пеших пикинеров с пиками длиной в 18 футов, составлявшие вместе с мушкетерами ядро армии; за ними с грохотом двигались артиллеристы со своими тяжелыми, в узорах, отлитыми из бронзы пушками, в которые впрягали по двадцать три коня, и легкими, подвижными Фальконетами, в которые впрягали только две пары. А за этой армией, несшей смертоносное оружие, тащилась другая, еще более многочисленная. Во главе ее двигались обозы — крытые брезентом фургоны с провиантом, возы с сеном и соломой, неуклюжие деревенские телеги, двуколки и ручные тележки, следом за которыми плелись пестрые толпы солдатских жен с детьми самых различных возрастов, — маркитанток, — инвалидов, калек и раненых.